Огненная купель Шантунга

– Вице-адмирал Чухнин как всегда скрупулезен и академичен. Все-таки два года начальствования над Академией и Кадетским корпусом за плечами сказываются, – улыбнулся Руднев, – но свою уверенность в том, что мы при должной подготовке непременно разобьем даже серьезно превосходящего нас числом противника, он высказывал неоднократно. И несомненно, что предложенный им вариант вполне может привести к желательному для нас результату. Кстати, насколько я понимаю, Иессен, Молас, Витгефт и Александр Михайлович поддерживают именно такой план… Да, успех, скорее всего, будет. Адмиралу Того деваться некуда, его заставят сражаться, как только подкрепления будут здесь. И мы его побьем. Весной. Самое позднее – в начале лета. К этому времени еще Куропаткин, как вы помните, гарантировал сбор миллионной армии и выигрыш сухопутной кампании. Но есть одно но, даже два…

– Какие?

– Внутриполитическая ситуация в России весьма нестабильна. Вы сами прекрасно это знаете. Несмотря на ужесточение цензуры и законодательства, социалисты и анархисты всех мастей агитации своей не прекратили, и кому за это им платить, тоже есть. Не дай бог их антивоенные и подстрекательские лозунги приведут к чему-то серьезному. Не до войны уже в Зимнем будет, и джокер уйдет японцам. Это первое.

А второе – давая время англичанам и американцам осознать, каким крахом может закончиться для их самурайских выкормышей затеянная ими авантюра, мы сами приближаем себя к повторению Берлинского конгресса. Или даже прямого военного вмешательства, как в Крымскую. Время, в моем понимании, жестко работает против нас. Ведь с каждым днем их вложения в Японию растут, но долги-то им должен отдавать дееспособный заемщик, а не разгромленный и обобранный вчистую калека… Так что наша задача, как и Гриппенберга, – заканчивать с этим как можно скорее. Как вы считаете, Степан Осипович?

– Думаете, вести войну с Японией до полной победы над Британией мы пока не готовы?

– Думаю, пока нет. А вы?

– Помните, Всеволод Федорович, что однажды сказал об офицерах английского флота Питт-старший? – в свою очередь вопросом на вопрос ответил Макаров.

– Затрудняюсь… А когда именно? И по какому поводу?

– Повода-то я и сам не помню, грешным делом, но сказал он примерно так: «Всякий командир британского корабля в чужом порту есть дипломатический посланник империи!» Хорошо сказал… Кто-то поймет, что, мол, батарея больших пушек с моря – самая лучшая дипломатия. А кто-то догадается, что каждый командир корабля, каждый адмирал, должен оценивать перспективу своих действий с точки зрения политической целесообразности для своей страны. Вот таких догадливых у нас мало, к сожалению. Непозволительно мало! А чтобы этому в корпусе или даже в академии у нас учили…

Так ведь лоб расшибить, доказывая, можно! Жизни никакой не хватит. Не поймут-с!

Конечно, Григорий Павлович наш – кремень. Настоящий моряк. Флотоводец от Бога. И, между нами говоря, у нас лучший. Поэтому я его сразу на первую эскадру и поставил. Он как бульдог: вцепится – не оттащишь. Но политика – это не его.

Макаров помолчал, а затем, улыбнувшись и разгладив на сюртуке свою окладистую бороду, продолжил:

– Всеволод Федорович, а знаете, что мне самому надумалось, пока с вашими мыслями не ознакомился? Не поверите, но почти то же самое, только чуть-чуть с другим составом! – Макаров задорно рассмеялся. – Я хотел Григоровича и «Святителей» оставить, чтобы иметь в запасе перед Того хоть один занюханный узел скорости!

Да, кстати, я вам не говорил, и вы никому: мои мехи записку вашего Лейкова изучили, и в пятницу, когда «Потемкин» на маневрирование с отрядом ходил, знаете, сколько мы дали? Шестнадцать и семь десятых! Причем довольно свободно. На сколько хватит, не знаю, но говорят, что на несколько часов обеспечат. Зря вы его с флота отпустили. Я представление ему на Станислава уже пустил. Большое дело сделал человек…

Но вернемся к нашим шарадам. Тут вы сами, сознательно, предлагаете этот узел-два и, следовательно, инициативу завязки боя отдать ему, разбойнику. А не слишком ли шикарно? Хотя… Ну-ка, пообмозгуем, как наши идеи сблизить. Вы говорите, что блеф не пройдет. Но это смотря как блефовать.

Давайте разложим: первый и второй отряды первой эскадры стоят на рейде в коробах. Их шпионская братия днем видит прекрасно, если тумана нет. Один броненосец в передовом дозоре с сетями. С ним миноносцы, канлодки и «Мономах». К этому японцы уже привыкли. И в такую знатную погоду, кто там стоит или… не стоит, с берега никак не разглядишь. Так?

– Так, Степан Осипович.

– Отлично. Отлично! Вот, считайте, Григоровичу мы «Святителей» уже и подкинули. Так, Всеволод Федорович?

– Логично, и стало быть, мы его подождем еще до Шантунга и дальше идем уже с восемью броненосцами.