Огненная проповедь

— Как минуете риф, не идите на юго-восток тем путем, что прибыли. Держитесь северо-востока, выйдете к устью Мельничной реки. Затем идите по ней вглубь материка в сторону горной гряды. С побережья гор не видно, но ты ведь сможешь их почувствовать? Мельничная — самая большая река в тех окрестностях, единственная, которая впадает в море.

Я кивнула.

— У нас есть там свои люди, — заверил Дудочник. — Мы найдем тебя. Если сможем выбраться с Острова, если Сопротивление не падет, ты нам понадобишься.

Я сняла его руку с плеча и на мгновение сжала, прежде чем отвернуться.

               * * * * *

Мы снова закутались в плащи, но выйти из крепости получилось легко. Верхние этажи пустовали, только у бойниц все еще находились лучники, которые не обратили на нас никакого внимания, когда мы пробегали мимо. Нижние уровни были забиты ранеными и теми, кто за ними ухаживал, но они тоже не поднимали повторного взгляда на две фигуры в синих плащах, пробирающиеся свозь толпу. Выскочив во двор, мы увидели горящие стрелы противника, метеорами мелькающие в ночном небе, и продолжили путь, держась ближе к стене.

Бои почти достигли главного входа, только наружные стены крепости еще оставались защищенными. Зажженные стрелы уже начали делать свое дело: в стенах крепости образовались очаги пожаров. Мы покинули двор как раз вовремя — к боковым воротам подошла подмога. На нас обратили внимание лишь на последнем рубеже внешнего периметра, да и то страж, высоко держа факел, просто окрикнул, наклонившись к нам:

— К северному туннелю?

Мы не поднимали голов.

— Да, — ответил Кип. — Подкрепление к отряду Саймона.

— Всего двое? — пробурчал страж. — Маловато будет. Говорят, они вот-вот отступят.

Он плюнул на землю потемневшей от дыма слюной, отпер засов и выпустил нас.

Выйдя из крепости, мы услышали звуки сражения справа, у выхода из северного туннеля, и отправились в гору, обходя внешний периметр форта и придерживаясь узких улочек. Однажды нам пришлось повернуть назад — путь преградил огонь. В другой раз мы едва успели проскользнуть в милостиво незапертый дверной проем и какое-то время стояли не дыша: неподалеку завязалась схватка между двумя отступающими стражами и тремя преследующими их альфами. Мы присели внутри рядом с притворенной дверью, слушая, как лязгают мечи и каждый удар сопровождается невольным хрипом. Улица была до того узкой, что, замахиваясь, воины задевали деревянные стены домов с обеих сторон. Через несколько мгновений драка продвинулась дальше. Со скрипом приоткрыв дверь, мы увидели в лунном свете свежую зарубку на древесине и кровавый отпечаток ладони на белом косяке.

К полуночи мы добрались до края кратера. Темное небо сливалось с бесконечной морской гладью. Полную луну, взошедшую на востоке, сейчас окутывал густой дым, поднимающийся с городских улиц. Время от времени до нас еще доносились крики с поля боя. Был ли среди них голос Дудочника?

Ниже, на западной оконечности Острова, гавань заполонили лощеные десантные судна флота Синедриона, плотно стоящие борт о борт — казалось, запросто можно было перешагнуть из одной лодки в другую. Восточнее, примерно за пару миль от причалов, за полосой рифа стояли на якорях огромные корабли с опущенными парусами.

Без света полной луны спуститься на берег было бы невозможным. Несколько тропинок зигзагами спускались к побережью, но местные жители крутым тропам, намеренно оставленным узкими, чтобы их не видели с воды, предпочитали туннели. Мы тоже не решились идти проторенными маршрутами, опасаясь натолкнуться на солдат обеих сторон, поэтому передвигались по крутым зубчатым скалам. Местами они до того заострялись, что напоминали огромные лезвия, местами были густо покрыты слоем птичьего помета и за них невозможно было ухватиться.

Даже полностью собравшись, я не могла избежать расселин и провалов в скальной породе. Мы чаще карабкались, чем просто шли, плотно прижимаясь к скале, царапая щеки, цепляясь лямками заплечных мешков и раздирая одежду.

Даже там, где все же удавалось идти, камень под ногами был настолько неровный, что я дважды упала и едва успела найти опору, чтобы не свалиться с тропы на безжалостные скалы.

Представляете себе такую жестокую иронию судьбы — сбежать с войны, чтобы нелепо погибнуть, оступившись на камнях? Но смеяться было некогда: такой исход казался вполне реальным на протяжении всего спуска.

Когда мы достигли берега, поднялся легкий бриз, и небо на востоке начало светлеть. Я легко отыскала пещеры в полумиле к востоку от гавани, хотя добраться до них оказалось непросто. Строго говоря, пещеры представляли собой небольшие расщелины в породе, хорошо видимые сверху, но скрытые со стороны моря выступающими скалами. Они располагались всего метрах в двадцати над водой, так близко, что брызги делали каменистый путь еще более опасным. Вдобавок на пути к пещерам мы чувствовали себя как на ладони.

Чем светлее становилось, тем меньше мы заботились о наших телах и двигались так быстро, словно бежали от солнечных лучей.