Огненная земля

Мотобот, на котором он шел вместе с лейтенантом Стонским, был прибуксирован почти к самому берегу. Отцепленный мотобот на своих моторах первым пристал к пляжу высадки. Но волна вернулась в шипении и грохоте камней и отбросила суденышко обратно в море. Если бы Батраков ждал, пока мотобот своим ходом снова подобьется к берегу, прошло бы столько времени, сколько нужно врагу для того, чтобы утонить судно. Сейчас Батраков с внутренним удовлетворением вспомнил, как он первым прыгнул в студеную воду и как его вынесло прибоем. А потом уже появились Горбань и лейтенант Стонский, собиравший штурмовую группу.

Моряки залегли на прибрежной гальке, накрытые прицельным огнем. Надо было немедленно поднимать людей в атаку. Батраков овладел собой, перескочил проволочные заграждения и перебежал минное поле. Его пример увлек других. Они отштурмовали прибрежные доты и с налету подавили батарею, стрелявшую по кораблям.

Итак, он первым перебежал минное поле, проложил дорогу к прибрежной укрепленной возвышенности и помог внезапно атаковать врага. Личный пример много стоит. Но не будь его, так бы поступил кто-нибудь другой — тот же Горбань, или Стонский, или любой десантник, овладевший собой раньше других…

Только на рассвете Батраков узнал от Курилова о подвиге командира роты пэтээр Ярового. Мина взорвалась у его ног. Тяжело раненный, с перебитыми ногами, Яровой приказал положить себя на плащ-палатку и нести вперед. Истекающий кровью, он лежал на плащ-палатке, стрелял из автомата и кричал: «Ребята, за мной!» Он увлек людей, и они выбили гитлеровцев из их укреплений.

Самым тяжелым было известие о том, что Букреева и Рыбалко нет. Они не высадились. Положение сразу же осложнилось. Размеченная линия берега атаковывалась разновременно небольшими группами. Такие атаки могли в общей сложности и не принести успеха. Помня беседы с Букреевым и его образное выражение о ртути, батраков старался теперь «собрать капельки ртутного шарика, чтобы сжать его в кулаке удара».

Горбань помог ему связаться с группами высадки. К Батракову, возглавившему батальон, сходились моряки, прорубаясь гранатами и кинжалами. К нему подошел Цибин, занявший с автоматчиками южную окраину рыбачьего поселка и курганы. Затем, выйдя на шум боя, они обнаружили моряков второй роты, прорвавшихся до высот за поселком и до противотанкового рва.

Сам Батраков, непосредственно командуя центральной группой, к рассвету отштурмовал северную окраину поселка, а к восьми часам захватил артиллерийскую батарею, прожекторную станцию и два склада с инженерным имуществом. Выйдя правым флангом к морю, Батраков увидел при свете солнца в низине между озером и морем болото, залитое водой, и поднимающиеся словно в тумане постройки второго рыбачьего поселка, дамбу, откуда палили немецкие батареи.

Закрепив стык с армейской пехотой, Батраков выполнил первую часть задачи, поставленной командованием перед десантным батальоном.

Ночная высадка, несмотря на потери и путаницу, принесла свои результаты. Противник, получивший неожиданный удар и смело атакованный, не знал о силе десанта.

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ

Глава двадцать девятая

Десант, то есть совместная операция морских и сухопутных сил с переброской войск морем и высадкой их на занятый противником участок побережья, был совершен. Кончился период скрытого сосредоточения, ночных маршей, военных хитростей.

Две силы: одна — наступающая и другая — обороняющаяся, встретились в открытой схватке. Немецкие генералы, ожидавшие десанта отовсюду, теперь увидели его.

Позади немцев лежали обширные просторы Крыма, аэродромы, автомобильные дороги, удобные для переброски к угрожаемым местам солдат и военной техники. Восточный берег Керченского полуострова был заблаговременно укреплен и насыщен войсками.

Позади десантников протянулся широкий пролив, соединявший два моря. Далеко синели возвышенности Тамани.

Казалось, в неравных условиях началась атака Крыма.

Германские и румынские генералы, собравшиеся в тот же день на совещание близ Керчи, как рассказывали потом пленные, были несколько встревожены, но рассчитывали на свое превосходство. Не предвидели эти генералы, что именно отсюда пойдут корабли черноморцев к Измаилу, к Констанце, к «дунайским столицам» — Будапешту и Вене. Отсюда началось наступление южного фланга советских войск.

Летняя кампания 1943 года принесла дальнейшие успехи советскому оружию. Наши войска изгнали врага с Левобережной Украины, из Донбасса, Орловщины, Смоленщины, переправились через Днепр и вступили в Правобережную Украину и Белоруссию.

К первому ноября генерал Толбухин подошел со своими войсками к Чонгару, а западнее, на Перекопе, прорвался через Турецкий вал к Армянску. Один из корпусов Толбухина сумел форсировать Сиваш, или Гнилое море, и захватить плацдарм на южном его берегу. Толбухин закупорил горло «крымской бутылки», отрезав полуостров с суши и выйдя на подступы к Херсону.