Огненное лето

Начали высказываться подозрения, что все происшедшее было делом рук маленьких обитателей приюта, захотевших пошалить. Энн этому, естественно, не поверила, уже немного зная питомцев Ноя.

Чувствовала себя Энн прескверно. Наверное, ей стало бы лучше, если бы она высыпалась. Но Энн была лишена этого. Мысли не давали ей покоя даже ночью. Теперь она была уже твердо уверена, что все преследовавшие ее несчастья связаны между собой…

Ал, один из воспитателей приюта, шел по дорожке мимо огорода в сопровождении двух мальчуганов. У каждого в руке была теннисная ракетка. Лица ребятишек горели от восторга. Проходя мимо Энн, оба повернулись к ней и с гордостью заявили в один голос, показывая пальцами на воспитателя:

— Мы его побили!

Воспитателю было не больше двадцати пяти лет. Он тоже посмотрел на Энн, выпучил глаза и расправил плечи.

— Ну так что? Побили! — крикнул он вслед своим воспитанникам. — Но только потому, что я дал вам фору. Как старший…

Энн нарочито громко засмеялась, хотя в сердце что-то больно кольнуло. Дети все больше привязывались к ней, а она к ним. И чем дольше они были вместе, тем тяжелее думалось о близкой разлуке. Энн надо было бы уже сегодня сесть на самолет и улететь отсюда. Но она не могла этого сделать. И внушала себе, что задерживается, дабы помочь Россу восстановить порядок в доме и закончить работу в саду Розмари. Но все это были лишь отговорки. Энн просто не хватало мужества сознаться самой себе, что она не может уехать из Сан-Рейо, пока не узнает все о происходящих здесь событиях. В том числе, о причине пожара, о пропаже серьги. И о Ное, вернее, о его отношении к ней…

Поэтому изо дня в день Энн копалась в огороде, паковала вещи в доме Росса, который не имел времени или просто боялся этим заняться. И каждый день оставляла в Тэйлор-Хаусе частицу своего сердца милым, чудесным детишкам. Но не только им… Их загадочному старшему другу Ною Тэйлору тоже…

Услышав шаги, Энн подняла голову и посмотрела в сторону дома. По дорожке вдоль грядок к ней направлялись улыбающаяся Розмари и насупившийся Ной.

— Ой, какая прелесть! — воскликнула Розмари, окинув взором огород. Она повернулась к Ною и хлопнула его ладонью по груди: — Ты видишь? Вот таким огород и должен быть!

Ной посмотрел сначала на Энн, а затем на Розмари. Энн показалось, что его холодные глаза на мгновение потеплели, и отнесла это на свой счет.

— Розмари, — уныло вздохнул Ной. — Почему бы вам просто не покупать эти чертовы овощи?

— Потому что теперь у меня есть Энн. Она отлично все сделает, и у нас будут продукты из своего огорода.

Розмари и Ной остановились совсем рядом с Энн, глаза которой оказались на уровне его бедер. Девушка тут же вскочила на ноги. И, скорее, не из-за того, что устала сидеть, а потому что при взгляде на стройные бедра Ноя ее охватили эротические чувства. Теперь она уже не сомневалась в том, что ее детская влюбленность возродилась…

Энн старалась припомнить, когда в последний раз ее столь непреодолимо влекло к мужчине. Но не могла. Ее свидания с особями противоположного пола были очень редкими. Всех знакомых мужчин она могла бы пересчитать на пальцах одной руки. А в последние годы их вообще не было, так как оказалось совершенно невозможным совмещать работу разъездного корреспондента с мало-мальски постоянными привязанностями.

Но понять, испытывает ли Ной такое же влечение к ней, Энн все еще не могла. Хотя заметила, что в последние дни он все время избегал ее. Это о чем-то говорило…

Не глядя в темные загадочные глаза Ноя, Энн улыбнулась Розмари:

— Я рада, что вам понравилось. Но ведь скоро вы все это сможете делать сами.

Она почувствовала на себе удивленный взгляд Ноя, но он промолчал.

Зато Розмари спросила с нескрываемым сожалением:

— Вы собираетесь уезжать?

— Да.

— Когда?

— Как только приведу в порядок дом. На это понадобится не больше недели.

— Энн, но вы должны остаться на бал! — заявила Розмари тоном, не терпящим возражения. — Это наше главное благотворительное мероприятие, которое мы проводим каждый год. Ной должен был вам напомнить! Или ты забыл?

Она посмотрела на сына с таким осуждением, что он и Энн почувствовали себя неловко.

— Ной мне сказал, — поспешно ответила Энн. — Я только забыла, когда это будет.

— Через две недели после наступающей субботы. Постарайтесь остаться на бал… Прошу вас! Здесь это самое значительное событие в году. На нем будет весь город. — Глаза Розмари засияли от восторга, но тут же погасли, остановившись на шортах и тенниске Энн. — Конечно, надо будет соответственно одеться.

Ной поежился от подобного напоминания. Ему стало уже совсем неудобно. Хмыкнув, он сказал:

— Розмари, ваши замечания сродни поведению слона в посудной лавке. Неужели вы думаете, что Энн сама не знает, как ей одеться?

По его взгляду Энн поняла, что оба они думают об одном и том же: о ее летнем костюме цвета подсолнечника.

— Я найду что надеть, Розмари, — сказала она.