Огненные палаты

Мину посмотрела на нее – коленопреклоненную, с опущенной головой – и задалась вопросом, сколько еще времени та намерена посвятить молитве. Кроме них, в церкви оставалось еще несколько верующих. Позади них были две монахини, и еще сколько-то в боковых приделах. Викарий медленно шел по проходу, одну за другой гася свечи, и в полумраке пахло воском и дымом.

– Когда уже можно будет уйти? – одними губами спросил Эмерик.

– Скоро, – прошептала Мину в ответ.

Прежде чем Мину успела его перехватить, он поднялся со скамьи и направился по проходу к капеллам за алтарем.

– Эмерик! – прошипела она, пытаясь вернуть брата на место, но он сделал вид, что не слышит.

В следующее мгновение Мину потеряла его из виду. Хотя уже темнело, на нее, несмотря на все треволнения двух предыдущих дней, снизошло странное ощущение покоя. Последние лучи заходящего солнца пробивались сквозь витражные окна над восточным входом, и на пол нефа ложились синие, красные и зеленые полосы света.

Интересно, где может быть спрятана Библия? Мину вновь покосилась на тетку и подумала о матери. Хотя у них были разные отцы, Мину казалось, что она улавливает фамильное сходство. Они были по-разному сложены, и цвет волос у них тоже был разный, зато глаза у Сальвадоры были точно такие же темные, как и у Флоранс. Такие же глаза были и у Эмерика с Алис – черные, как угольки.

Звон упавшей на пол тарелочки для пожертвований вернул Мину к реальности. Первая ее мысль была о том, что там затеял Эмерик, и она приподнялась со своей скамьи, чтобы лучше видеть. Тетка сжала ее руку.

– Останься со мной, племянница, – прошептала она.

– Конечно, – отозвалась Мину. – Только, я думаю, не лучше ли нам поскорее вернуться домой? Время идет. Скоро уже стемнеет, и…

– Пожалуйста. – Тетка, похоже, собиралась с мыслями. – Пока я не доверилась тебе, Мину, я ни одной живой душе не говорила о крестильном подарке, который прислала мне Флоранс.

– О Библии на французском? – уточнила Мину, немедленно заинтересовавшись.

– Месье Буссе страшно рассердился бы, если бы узнал. Он не любит, когда я своевольничаю, и, хотя я изо всех сил стараюсь не сердить его, я знаю, что я – сущее наказание. – Она открыла глаза, но взгляд ее был прикован к распятию. – Я часто думаю о твоей дорогой матушке. В самые черные часы я пытаюсь представить, как бы поступила Флоранс. Она не стала бы терпеть такое… а, не важно.

– Вы – сама доброта, тетушка. Вы не заслуживаете дурного обращения.

– Если со мной что-то случится, – продолжала та, как будто не слышала, – я была бы рада, если бы она досталась тебе.

Мину сжала теткину руку:

– С вами ничего не случится, и со всеми нами тоже. Вчерашние события, как бы ужасны они ни были, закончились. Скоро заключат перемирие и жизнь вернется в нормальное русло. Это же Тулуза. Все опять будет как прежде, вот увидите.

С губ тетки сорвался нервный смешок.

– Ты еще молода, племянница. Я опасаюсь не того, что происходит за стенами дома, а… – Она умолкла и, неловко поднявшись с колен, уселась на скамью. – Дай мне слово. Если что-то все-таки случится, в общем… Дай мне слово, что заберешь Библию из тайника и будешь беречь ее в память о моей любимой сестре. Это мой долг перед ней.

Мину кивнула:

– Я сделаю все, что вы захотите, тетушка.

– Ты славная девочка, Мину. Она спрятана в этой церкви. Я тебе говорила?

– Да, но точное место не назвали.

Мадам Буссе улыбнулась:

– Этот тайник показал мне один старый священник. Он давно уже мертв, упокой Господь его душу. Так что больше о тайнике никто не знает.

У Мину упало сердце. Она против воли задалась вопросом, насколько вся эта история правдива. За то непродолжительное время, что она прожила в доме Буссе, Мину успела прийти к выводу, что ее тетка частенько говорила сначала одно, а потом утверждала в точности противоположное.

– Одна мысль о том, что Библия здесь, – продолжала между тем тетка, – пусть даже я не могу к ней прикоснуться, поддерживала меня в самые черные времена. Она как ниточка между мной и Флоранс.

– Хотите, я ее достану? – предложила Мину. – Можно хранить ее у меня в комнате.

– Не сейчас, дорогая племянница. Пока что я продолжу хранить все в секрете. Это единственная дорогая мне вещь. Но, как я уже сказала, если со мной что-то случится…

– С вами ничего не случится, тетушка, – упрямо повторила Мину, не зная, что еще сказать.

Ее внимание привлекло какое-то движение за алтарем. Она вскинула глаза и увидела, что Эмерик знаками подзывает ее к себе.

– Не сейчас, – одними губами произнесла она.

И тут в меркнущем свете дня рядом с ним возникла фигура какого-то мужчины. Он положил руку ее брату на плечо, и Эмерик вскинул на него глаза.

У Мину перехватило дыхание.

– Тетушка, прошу прощения, я отлучусь на секундочку?

Изо всех сил сдерживаясь, чтобы не броситься бежать, Мину зашагала по проходу, пока не очутилась рядом с братом.

– Смотри, что у меня есть!

Мину взглянула на простой серебряный кинжал, который ее брат держал в руках.