Огненные палаты

Не производя лишнего шума, они двинулись по улицам к сердцу города. Не прошло и часа, как они овладели зданием ратуши, взяв троих капитулов с их клерками в заложники. Со решил разбить здесь свой штаб. Не было пролито ни одной капли крови.

Тулуза вздохнула с облегчением.

Мину, которая укрылась в резиденции Буссе на улице Тор, ничего этого не знала. Радость, которую она испытала, обнаружив, что в доме по-прежнему нет ни одной живой души, уступила место парализующему страху. Хорошо хоть в кладовых имелся достаточный запас провизии, а когда она спустилась в подвал, то обнаружила, что бочонки с порохом и дробью и ящики с ружьями исчезли. Если дом больше не использовался для хранения оружия, возможно, у месье Буссе не будет никаких причин сюда возвращаться. По правде говоря, она понятия не имела, что ей готовят следующие несколько часов.

Мину уселась у окна своей комнаты и стала ждать, вглядываясь в темноту. Она думала об Эмерике, очень надеясь, что они с мадам Буссе благополучно добрались до Пеш-Давида и что, не дождавшись ее, брат вспомнит ее наказ и поедет на юг. Эта поездка и так-то таила в себе огромную опасность, а состояние их тетки лишь еще больше усугубляло ее, но вне Тулузы им было безопаснее. Жаль, конечно, что она не забрала с собой Библию, но на это тогда просто не было времени.

Она думала об Алис, вот уже пять недель бывшей пленницей в Пивере, и в воображении ее мелькали картины одна другой мрачнее: ее маленькая сестренка, одинокая и напуганная, считающая, что все ее бросили. А вдруг они никогда ее не найдут? А вдруг Алис уже нет в живых? Мину сделала глубокий вдох, пытаясь совладать со слезами, которые подступали к горлу с тех самых пор, как они с Питом распрощались в церкви около шести часов назад.

Она сморгнула слезинки с ресниц. Она не сдастся.

Пивер

– Она умрет?

Нянька, от которой разило потом и элем, попыталась оттащить Алис от аптекаря, вызванного из деревни. Они стояли перед дверью комнаты, где спала Бланш.

Кордье покачал головой:

– Опасность уже миновала. Твоей хозяйке сейчас нужен отдых.

– Она не моя хозяйка, – сказала Алис.

– Довольно, – резко оборвала ее нянька.

Алис сделала еще одну попытку. Если ей удастся заставить его выслушать ее, неужели он не заберет ее с собой, когда будет уходить из замка?

– Вы не понимаете, я не служанка. Она заставила меня…

– Довольно, я сказала, – повторила служанка, ущипнув девочку. – Попридержи язык.

Алис дернулась. Проспавшись после возлияний, нянька потом всегда обращалась с ней грубее обычного.

Аптекарь с неприязнью покосился на них обеих.

– Госпожа Бланш потеряла много крови, – сказал он, – но за исключением этого она в добром здравии. Если она отдохнет и не будет утомляться, ее жизнь, скорее всего, вне опасности.

– Вы точно уверены?

– В подобных делах никто и ни в чем не может быть точно уверен. – Он облизал пересохшие губы. – Когда возвращается в Пивер ее личный лекарь?

Алис внезапно заметила на висках аптекаря выступившие бисеринки пота и поняла, что ему тоже страшно. Надежда на то, что он ей поможет, слегка померкла.

– Моя госпожа по доброте душевной отправила его в Тараскон, попользовать тамошнего священника, – затараторила нянька. – У него старая охотничья рана все никак не затянется. Она всегда так добра к служителям Господним, которых долг привел в ее владения.

По нянькиному тону Алис поняла, что она повторяет слова, услышанные от кого-то, в расчете на то, что ей это зачтется. Аптекарь отмахнулся от нее:

– Так когда приедет ее личный лекарь? Я задал вам вопрос.

– Завтра, а не то послезавтра. Откуда ж мне знать?

– А что с ребенком? – спросила Алис, ожидая получить очередной щипок. Когда его не последовало, она поняла, что нянька тоже хотела это узнать, но не осмеливалась поинтересоваться.

– Ребенок жив, я чувствовал, как он шевелится, – сказал Кордье и, закрыв свой саквояж, заторопился уходить. – Все в руках Божьих.

Понимая, что это ее последний шанс, Алис вцепилась в его рукав:

– Месье, прошу вас, заберите меня с собой. Меня привезли сюда из Каркасона против…

Оплеуха едва не сшибла девочку с ног.

– Меня зовут Алис Жубер! – успела выкрикнуть она, прежде чем сальная рука зажала ей рот.

– Она просто глупая балованная девчонка, вот и все, – заверила аптекаря нянька. – Неслушница. Ох, госпожа ей устроит, когда проснется, вот помяните мое слово.

– Чужие домашние дела меня не касаются.

– И впрямь. Но я была бы уж так вам признательна, если бы вы замолвили словечко о том, как я вам помогла, сударь? Что это я за вами послала?

– Насколько я понимаю, на помощь позвала малышка, – холодно произнес аптекарь, – и тем самым, возможно, спасла своей хозяйке жизнь. Доброго дня. Засим позвольте откланяться.

Тулуза

Мину проснулась как от толчка.

Она не сразу поняла, где находится. Это была не ее постель в их маленьком домике в Ситэ с увитой розами входной дверью. И не книжная лавка в Бастиде. Она замерзла и сидела на земле в полной темноте.

Где ее отец? Где Эмерик с Алис? Где Пит?