Огненные палаты

– Она просто попросила меня сохранить его для нее, вот и все. Но правда, Беранже, что ты делаешь в Пивере? Не может же власть сенешаля распространяться так далеко от Каркасона.

– Да вот выходит, что распространяется, если так можно сказать. Мы все еще в пределах Од.

– Гарнизон послали сюда?

– Нет. – Беранже вскинул руку. – Послушай, не я должен об этом рассказывать. Погоди, сейчас выйдет мадам Нубель. Думаю, ждать уже недолго.

– Она что, тоже здесь?

– У мадам Нубель здесь родня. Кузен ее покойного мужа. То есть ее первого мужа. Тьфу, до чего же он жалкий человечишко, этот Кордье, а еще вроде как из образованных.

Эмерик вспомнил, о чем говорили Ашиль Лизье с его теткой, и глаза его расширились.

– Это дом Поля Кордье?

Беранже нахмурился:

– А ты откуда его знаешь?

От необходимости объяснять это Эмерика спасло появление запыхавшейся мадам Буссе. Следом за ней подоспел и Гильом.

– Не следует убегать от меня, племянник. Это в высшей степени невежливо.

– Простите, тетушка.

– Это моя вина, – заступился за мальчика Беранже. – Парнишка был так огорошен, увидев меня здесь, что от неожиданности позабыл, как полагается себя вести. И должен заметить, это уже далеко не в первый раз.

Мадам Буссе с подозрением уставилась на него:

– А ты кто такой?

– Это Беранже! – выпалил Эмерик. – Из гарнизона в Ситэ. Мы с ним старые друзья. Он приехал с мадам Нубель, она там внутри, это дом Поля Кордье. – Он обернулся обратно к Беранже. – Это моя достославная тетушка, мадам Буссе, из Тулузы. И Гильом Лизье, он служит в замке. Судя по тому, что говорит Гильом, мы думаем, что Алис там. И мой отец, возможно, тоже.

Беранже посмотрел ему прямо в глаза:

– Тебе известно о том, что твоя сестренка пропала?

Эмерик кивнул:

– Мину получила письмо от…

Тут дверь Кордье открылась, и на пороге показалась Сесиль Нубель.

– Эмерик? Быть того не может!

– Мадам Нубель! – воскликнул Эмерик и немедленно начал представлять всех заново. – А это моя тетушка, мадам Буссе.

Некоторое время две дамы молча смотрели друг на друга. Ни одна не желала заговаривать первой, не очень понимая, что сказать. Потом Сесиль склонила голову:

– Мадам Буссе, я очень много слышала о вас от Флоранс. Ваша сестра всегда отзывалась о вас с огромной любовью.

Эмерик был изумлен тем, как смягчилось выражение лица его тетки.

– Сесиль Кордье. Вы были дорогой подругой Флоранс, и даже стали подружкой невесты на ее свадьбе. – Она протянула руку. – Рада с вами познакомиться.

Шалабр

Мину с Питом ехали гуськом по зеленой долине реки Бло, стараясь держаться в тени раскидистых деревьев. Мерный стук конских копыт действовал на них убаюкивающе. Неподалеку пела свою извечную песню река, неся по камням и корягам воды в кружеве серебристо-белой пены. Юркие воробьи шныряли меж зеленых ветвей, колыхая листву, а в воздухе над прибрежными лугами стоял неумолчный гул пчел и звенели цикады.

Мину пребывала в странном состоянии безмятежности пополам с мрачным предчувствием. Время от времени, чувствуя на себе взгляд Пита, она оборачивалась и улыбалась мужчине, который должен был стать ее мужем.

Потом она думала о том, что им предстояло.

Несмотря на все ее пламенные речи, ей было очень страшно. Девушку преследовали мысли о том, в каком ужасном состоянии может сейчас находиться Алис, и о том, что ни один из них может больше не вернуться в их маленький домик на улице Трезо.

Кто знает, переживут ли они вообще эту ночь.

– Как у тебя дела? – окликнул ее Пит. – Может, сделаем привал?

Мину улыбнулась ему через плечо:

– Не надо. Думаю, тут уже недалеко.

Он пришпорил лошадь и поравнялся с Мину, пользуясь тем, что тропинка стала шире.

– Если ты так считаешь, моя Владычица Туманов.

– Твоя Владычица Опушек желает ехать дальше, – поддразнила его она.

Вскоре тропка уперлась в невысокий водопад, так что им пришлось свернуть на проселочную дорогу, которая, круто уходя под уклон, бежала вдоль ячменного поля.

– И все-таки я не понимаю, зачем Бланш де Брюйер так понадобилось заманить тебя в Пивер, что она взяла Алис в заложницы, – задумчиво протянул Пит. – Твой отец небогат. Что ей может быть от тебя нужно?

Подобно лучу зимнего солнца, заглянувшего в заиндевевшее окошко, перед глазами у Мину вдруг вспыхнула ослепительная картина: она с найденным завещанием в руках в своей спальне в Тулузе, выцветшие черные чернила на пожелтевшем пергаменте.

Сегодня день моей смерти. Перед лицом Господа нашего здесь своею собственной рукой пишу я эти строки. Мою последнюю волю и завещание.

Ее вдруг потрясло осознание того, что она так и не рассказала Питу ни о том, что нашла в Библии, ни о том, что, по ее мнению, это значило.

– Мину? Ты знаешь, что ей от тебя надо? – спросил Пит.

– Думаю, что знаю, – медленно произнесла она. – Это имеет отношение не ко мне самой, а скорее к угрозе, которую я представляю ее положению.

– Теперь ты говоришь загадками, – поддразнил он Мину, вернув ей ее же слова, сказанные ему в Шалабре. – Что ты имеешь в виду?