Огненный крест. Бывшие

Почти две тысячи лет люди исповедуют заповеди Христа, а в нравственном устройстве жизни не продвинулись ни на шаг.

В развитии законов люди сделали определенный шаг. Что же касается нравственного устройства жизни — в людях по-прежнему так мало добра, ласки, заботы, любви!

Что же это: лишь только ослабевает действие закона, становится возможным избежать кары — и люди уподобляются зверям. Людей людьми делает холодное, жесткое, бессердечное — законы. Без законов люди хуже чудовищ. Сними действие законов — и сообщества людей погрузятся в мрак и тьму.

За две тысячи лет человечество не сдвинулось в нравственном, совершили подвиги лишь отдельные личности.

Люди воруют, травят друг друга, подводят друг друга к самоубийствам, подвергают страданиям, боли… Ведь как просто — ничего не было бы — ни болезней, ни мук, ни нужды и гнетущей ноши жизни, — если бы не люди: именно они взваливают это на каждого. Живи люди по заповедям Христа — разом исчезли бы суд, множество болезней, нищета, предательство и надрывная ноша жизни, от которой порой хочется лечь на землю и не шевелиться, заснуть навечно.

Нет развития в нравственном, хотя люди утыкали землю сотнями тысяч храмов, завалили прилавки библиями и бессчетным множеством священных книг, крестов, икон, свечей.

Только люди источники зла. Пока они не преобразуют себя — бессмысленны любые социальные преобразования. В каждом таится зверь, и — едва жизнь даст сбой, придавит нуждой, риском гибели — все звериное выплеснется, и общество превратится в скопище антилюдей.

Жизнь делают неподъемной ношей только люди.

И наверное, есть вещий символ в том страшном деянии, которое на их совести: ведь это они, люди, предали Христа, а другие смолчали, не закрыли его собой, позволили пытать и убить.

В каждом убитом есть частичка Христа, а это никого не останавливает. Любое убийство — это покушение на Христа: каждый свят. Только тогда придем к миру и согласию: ведь каждый свят! В каждом боль и страдание разрывают мозг и сердце.

Да кто же вы, кто убивает и терзает словом, доносом, сплетней, пулей, ножом и громадой своего богатства?..

И в этом весь приговор человечеству. Не будет добрым и чистым это общество. Общество людей вообще. Нравы способны смягчаться при изобилии жизненных благ, но сие будет означать лишь только то, что зверь в человеке дремлет — не ушел, а дремлет. Доказательства такому взгляду на историю людей дают две тысячи лет христианства. Христианство — лишь прекрасная мечта. Ею и останется, как и социализм с его проповедью братства, отказа от эксплуатации человека человеком, отношением к человеку не по принципу «сколько он стоит».

Человек из двух начал: разума и животных инстинктов. Он — порождение ума, разумное существо, и в то же время он — животное со всем набором звериных побуждений (инстинкты самосохранения, размножения, эгоизм… из коих произрастает весь букет зла). В человеке вечное борение между тварью и человеком. Горе в том, что изрядное количество людей всегда стоят ближе к твари. Доказательство тому — государство. Будь иначе, государство потеряло бы смысл — зачем, кого устрашать и подавлять?..

Две тысячи лет христианства дают возможность прочесть будущее человечества с большой точностью приближения.

Человечество может существовать лишь в крепком государстве, укрощенное крепкими законами. В противном случае эти «подобия Божьи» начинают пожирать друг друга.

И чаша Октября — это первобытный шабаш зла во имя… добра, взрыв всего звериного в людях, одичание душ, отрава…

«Борьба, ожесточенная до звериной злобы».

Во имя добра убей, святотатствуй, жги, подчиняйся, верь только Ленину, учи только Ленина, откажись от себя, подави в себе все чувства, кроме преданности вождю, учению…

«Говорить правду — это мелкобуржуазный предрассудок. Ложь напротив, часто оправдывается целью» (Ленин).

То, каким делал большевизм людей, отмечали и враги. Так, 14 ноября 1940 г. Геббельс заносит свои впечатления о составе советской делегации, прибывшей в Берлин на переговоры (руководитель Молотов).

«На их лицах написан страх друг перед другом и комплекс неполноценности. Даже невинная беседа с ними почти полностью исключена. ГПУ (тогда уже НКВД. — Ю. В.) бдит! Это ужасно. В этом мире человеческая жизнь не имеет жизненной ценности».

Кризис последних лет…

Кончина Брежнева, крутой поворот Горбачева — страна аж вся накренилась…

Разве
в этакое время
слово «демократ»
набредет
какой головке дурьей?!

Чернота неизвестного.

Беда всего этого напряженного состояния страны заключается в том, что никто не думает о простых людях. И они чувствуют, что брошены.

Слова, слова, а жизнь надрывнее, и, уже нет сил жить…

Да дорожить такой жизнью?!

И вулкан обиды, боли, негодования все время готов изрыгнуться лавой народного гнева. И эта лава уже испепелит все.

Политики, которые предают народ. И народ, который несет их на своих плечах.

Речи, слова, за которыми пустота, вообще ничто.