Огненный трон

Уолт и Клод уставились на меня с одинаково потрясенными лицами. Я сама не знала, почему я это сказала, но не сомневалась: это истинная правда.

– Простите, – сказала я, сбавив тон. – Но вы сами знаете, что этот нож используется для проведения обряда Отверзания Уст и высвобождения души из тела. Он нужен мне, чтобы разбудить Ра. Анубис дал мне его именно для этой цели.

– Так ты знакома с Анубисом! – Клод радостно всплеснул руками. – Но это чудесно! Он может освободить нас всех! А ты, – тут он повернулся к Уолту, – ты его избранный, верно? Значит, ты можешь добыть столько ножей, сколько понадобится! О, я сразу почувствовал присутствие бога смерти рядом с тобой, как только тебя увидел! Ты решил служить ему, когда понял, что умираешь, да?

– Погодите… что? – растерянно пролепетала я и посмотрела на Уолта.

Уолт отвел взгляд.

– Вы ошиблись. Я не жрец Анубиса.

– Что значит – умираешь? – настойчиво допытывалась я, заикаясь от шока. – С чего это тебе умирать?

– А ты что, не знала? – с недоверием спросил Безумный Клод. – На нем же древнее проклятие фараонов. Согласен, в наши дни они встречаются не так уж часто, но я узнаю его без труда. Время от времени у потомков некоторых египетских династий…

– Клод, помолчите, – процедила я сквозь зубы. – А тебя Уолт, я очень внимательно слушаю. Что еще за проклятие и как оно действует?

В тусклом свете наших фонариков Уолт выглядел старше своих лет. Его тень на стене сгорбилась и расплылась, сделавшись похожей на монстра.

– На моей семье лежит проклятие Эхнатона, – заговорил он с усталым вздохом. – Это вроде генетического заболевания, которое передается из поколения в поколение. Оно проявляется не у всех, но если уж оно тебе досталось… хорошего мало. Тутанхамон умер в девятнадцать лет. Большинство других фараонов из его рода едва доживали до двенадцати-тринадцати лет. Мне сейчас шестнадцать. А моему отцу… ему было восемнадцать. Я никогда его не видел.

– Восемнадцать?.. – Этот факт сам по себе вызвал у меня целую кучу вопросов, но я не дала себе отступить от главного. – Это проклятие… его можно как-то вылечить? – ляпнула я и тут же почувствовала себя полной идиоткой. – О боже… Так вот почему ты говорил об этом с Жас. Она же целительница.

Уолт мрачно кивнул.

– Я подумал, вдруг она знает какое-нибудь заклинание, которого я не сумел найти. Семья моего отца пыталась отыскать такое заклинание много лет. И моя мама искала способ вылечить меня с самого моего рождения. Таскала меня ко всем докторам в Сиэтле… Но они ничем не смогли помочь.

– Ну, доктора, – с отвращением фыркнул Безумный Клод. – У нас в легионе тоже был один. Все норовил посадить мне пиявок на ноги, но мне от них делалось только хуже. Ну ладно, так что там насчет ваших отношений с Анубисом и применения ножа…

Уолт покачал головой.

– Клод, мы непременно постараемся вам помочь, но на этот нож не рассчитывайте. Я кое-что понимаю в магических артефактах, поэтому уверен: этим ножом можно воспользоваться только один раз, а достать второй нам пока неоткуда. Если он нужен Сейди для пробуждения Ра, она не может им рисковать.

– Лживые отговорки! – взревел Клод.

– Если вы сейчас же не замолчите, – пригрозила я, – я сейчас отыщу вашу мумию и пририсую ей усы.

Клод побелел, как… в общем, как привидение.

– Ты не посмеешь!

– Уолт, – сказала я, стараясь больше не обращать внимания на докучливый призрак. – Что сказала тебе Жас? Она может помочь?

– Она очень старалась, изо всех сил. Но ни один целитель не смог справиться с этим проклятием за тысячи лет. Современные врачи полагают, что оно как-то связано с серповидно-клеточной анемией, но и они ничего не могут сказать точно. Ученые тоже десятилетиями пытались выяснить, отчего умер Тутанхамон, но и они не пришли к единому мнению. Одни говорят, что его отравили, другие – что всему виной наследственное заболевание. Наверное, в глубине души они сами понимают, что это проклятие, но признаться в этом открыто не решаются.

– Значит, должен быть какой-то другой способ! Например, с помощью богов. Возможно, я могла бы исцелить тебя, как Исида исцелила Ра. Если бы я знала твое тайное имя…

– Сейди, я думал об этом, – перебил он меня. – Я думал о любых вариантах, поверь. Это проклятие неизлечимо. Его действие можно только замедлить… если избегать магии. Именно поэтому я выбрал своей специальностью талисманы и амулеты. Они позволяют запасать магию и не требуют от мага особого личного вклада. Но даже это мало мне помогло. Понимаешь, я рожден быть магом, поэтому проклятие все равно действует на меня, чем бы я ни занимался. В отдельные дни я чувствую себя вполне сносно. Но иногда у меня вдруг начинает болеть все тело… Когда я занимаюсь магией, мне становится хуже.

– И чем больше ты ею занимаешься…

– …тем скорее я умру.

Я треснула его кулаком в грудь. Просто не выдержала. Мое горе и чувство вины внезапно переродились в жуткую злость.

– Идиот! Тогда какого черта ты здесь делаешь? Послал бы меня куда подальше и сидел бы дома! Бес тоже велел тебе оставаться в Бруклине! Почему ты его не послушался?