Огненный трон

Лодка все еще летела сквозь огонь. Мне показалось, что мы вроде бы начинаем подниматься, но, возможно, я просто выдавала желаемое за действительное. В глазах у меня потемнело, легкие немилосердно жгло. А вдруг я вдохну огонь, подумала я, и выгорю изнутри, как Влад Меньшиков?

Я была уже на грани обморока, когда лодка резко рванула вверх и мы выскочили на поверхность.

Я шумно хватала ртом воздух, и не только потому, что наконец-то дорвалась до возможности подышать. Наша барка причаливала к берегу бурлящего озера перед большой каменной аркой, похожей на вход в какой-нибудь древний храм, как в Луксоре. Я по-прежнему крепко держала Картера за руку. Насколько я могла судить, мы оба были целы и даже невредимы.

А солнечная лодка и вовсе преобразилась. На обновленном белоснежном парусе золотом сияло изображение солнца. Сломанные весла теперь были целехоньки и даже покрыты свежей полировкой. Роспись на борту радовала глаз свежей черной, золотой и зеленой красками. В обшивке не осталось ни единой течи, а потрепанный навес на палубе снова превратился в роскошный шелковый балдахин. Ни трона, ни Ра под ним по-прежнему не было, но команда шаров сияла ярче и вела себя гораздо приветливее, деловито швартуя барку к причалу.

Тут уж я не сдержалась: крепко обняла Картера и разрыдалась у него на плече.

– Ты в порядке? – прохлюпала я сквозь слезы.

Он неуклюже выпутался из моих объятий и кивнул. Иероглиф на его лбу бесследно сгорел.

– Все благодаря тебе, – сказал он слегка подавленно. – А где это мы?..

– В Солнечном поместье, – отозвался знакомый голос.

По ступенькам причала спускался Бес. На нем красовалась новая, еще более кричащая гавайская рубашка, а штанами он и вовсе не озаботился, так и оставшись в плавках. И хотя карлика никак нельзя было назвать отрадой для глаз, я все-таки испытала большое облегчение, увидев его. Здесь, в Дуате, его могущество заметно прибавилось. Волосы Беса потемнели и буйно закурчавились, да и лицо помолодело, как будто он разом сбросил не один десяток лет.

– Бес, что ты так долго? – воскликнула я. – А Уолт и Зия…

– Они в порядке, – отозвался карлик. – Я ведь обещал вам, что мы встретимся в Четвертом Доме. – Он потыкал пальцем в надпись, вырезанную в известняке на опоре арки. – Смотри-ка, а раньше это место называлось просто Домом Отдохновения. Видно, они решили сменить название.

Надпись была сделана иероглифами, но я прочла ее без всякого труда.

– «Солнечное поместье», пансионат с медицинским уходом, – Бывший «Дом Отдохновения». Новая форма управления». Что это за…

– Пойдемте скорее, – поторопил нас Бес. – Пока ваш преследователь сюда не добрался.

– Какой еще преследователь? – удивился Картер.

Вместо ответа Бес молча указал на вершину водопада, до которого отсюда была добрая миля. Поначалу я не заметила ничего особенного, но потом на фоне алого пламени промелькнуло что-то белое, как будто человек в белом костюме мороженщика нырнул со скалы в огненное озеро. Ага… значит, тогда белое пятно во тьме мне тоже не померещилось. За нами действительно следили.

– Это Меньшиков, да? – подавленно спросила я, хотя и сама уже знала ответ. – Это… это…

– Это плохие новости, – подтвердил Бес. – А теперь пойдемте. Мы должны найти бога солнца.

20 Во владениях доброй гиппопотамихи

 Сейди

Итак, на первом месте – больницы. На втором – школьные классы. Теперь я точно знала, что еще необходимо внести в список моих самых нелюбимых мест: дома, где живут старики.

Наверное, вас это удивит, потому что сама я много лет прожила в доме у бабушки с дедушкой. Но я имею в виду не просто дома, где живут люди преклонных лет, а учреждения, вроде пансионатов для престарелых. Один запах здесь чего стоит… жуткая смесь ароматов казенной еды и моющих средств. Обитатели (прошу прощения, пациенты) этих домов всегда выглядят удручающе жалкими и несчастными, поэтому тем более удивительно, отчего им принято давать такие абсурдно-оптимистические названия. «Солнечное поместье». Ради всего святого…

Пройдя в арку ворот, мы оказались в просторном зале – египетской версии дома престарелых. Свод поддерживали ряды ярко расписанных колонн с железными держателями для горящих факелов. Там и сям были расставлены горшки с чахлыми пальмами и неохотно цветущими кустами гибискуса, в безуспешной попытке сделать это унылое место более уютным. Широкие окна выходили на Озеро Огня. Прекрасный вид, подумала я, если, конечно, вы без ума от лавы и запаха горящей серы. Стены были расписаны сценками из египетской загробной жизни, а также броскими иероглифическими лозунгами вроде «Бессмертие в надежных руках» или «После 3000 лет жизнь только начинается!».