Огненный трон

Пристроив свиток на краешке кровати, я прижала его одной рукой, стараясь удержать в раскрытом состоянии, и произнесла: «Я воспеваю славу бога солнца».

Вторую руку я требовательно протянула к Картеру и пощелкала пальцами.

Слава богам, он сразу все понял.

Торопливо перетряхнув мою сумку, он вложил мне в ладонь черный нож нетжери, полученный от Анубиса. Вот он, тот самый момент, когда без обряда Отверзания Уст не обойтись.

Я коснулась лезвием старческих губ и прочла последнюю строчку заклинания: «Проснись, мой повелитель, с сиянием нового дня».

Старик разжал губы и сделал жадный вдох. Дым тут же спиралью устремился в его открытый рот, как в воронку пылесоса, а вместе с ним в его тело влилась и магия заклинания. Моя температура стремительно опустилась до нормальной. Я едва не рухнула от изнеможения и невероятного облегчения.

Веки Ра дрогнули и поднялись. С ужасом и восхищением я наблюдала, как живая кровь снова наполнила его вены, так что сморщенная высохшая кожа бога чуть расправилась, словно старый сдувшийся шар снова наполнили воздухом.

Он повернулся ко мне, и я встретилась с мутным взглядом его затянутых бельмами глаз. Старик прошамкал что-то невнятное.

– Он так и остался старым, – с тревогой заметил Картер. – Разве он не должен был сразу помолодеть?

Таурт присела перед Ра в реверансе (почти смертельный трюк для беременного гиппопотама на каблуках) и привычным жестом медсестры пощупала ему лоб.

– Он же еще не в полной силе, – сказала она. – Для этого вы должны завершить ночное путешествие.

– И прочесть третью часть заклинания, – сообразил Картер. – У него ведь есть еще одна ипостась, верно? Скарабей.

Бес кивнул, хотя и без особого воодушевления.

– Ага, Хепри. Жук, извиняюсь, навозный. Может, если мы найдем последнюю недостающую часть его души, он возродится по-настоящему.

Ра расплылся в беззубой улыбке.

– Зебры! Хорошо! – пролепетал он.

Я до того утомилась, что подумала, будто не расслышала его как следует.

– Прости… ты сказал – зебры?

Старик просиял, как ребенок, только что увидевший нечто невероятно чудесное.

– Горностаи заболели.

– Л-л-ладно, – с опасливым вздохом сказал Картер, – может, ему нужны его вещи…

Он вытащил из-за пояса посох и цеп и вручил их Ра. Старик тут же засунул конец посоха в рот и принялся сосать его, как пустышку.

Меня стало одолевать беспокойство, причем не только из-за состояния Ра, хотя и оно обескураживало. Но сейчас меня больше мучило другое: сколько прошло времени? И где, интересно, Влад Меньшиков?

– Нужно доставить Ра на лодку, – сказала я. – Бес, ты сможешь?..

– Ага. Прости великодушно, повелитель Ра, мне придется тебя понести.

Карлик ловко поднял старика с постели, и мы заторопились обратно. Истощенный старик весил совсем немного, так что Бес нес его без особого напряжения, даже несмотря на свои короткие ножки. Мы неслись по бесконечным коридорам назад к выходу, а Ра весело заливался: «Уиии! Уиии!»

Оставалось только порадоваться, что он так хорошо проводит время, потому что лично я пребывала в жутко подавленном состоянии. Мы потратили столько сил, прошли через столько опасностей… и ради чего? Чтобы разбудить вот это слабоумное существо? У Картера вид тоже был сумрачный – вероятно, он сейчас размышлял о том же самом.

Мы неслись бегом мимо остальных дряхлых богов, вызвав среди них изрядное оживление. Кое-кто указывал на нас трясущимися руками, издавая булькающие звуки, а один старик с шакальей головой грохнул об пол стойкой для капельницы и прокричал: «Солнце идет! К нам пришло солнце!»

Когда мы домчались до вестибюля, Ра слабо засучил ногами, свесил голову набок и прокряхтел что-то вроде: «Ох-ох, на полу, на полу».

Я поначалу решила, что он просит опустить его на пол, но потом заметила, что он смотрит на что-то блестящее. На полу, прямо у меня под ногами, валялся серебряный кулон: знакомый амулет в форме змеи.

Меня пронзило таким холодом, что я даже слегка пожалела о тех недавних моментах, когда я вся дымилась от жара.

– Меньшиков, – сказала я, стуча зубами. – Он был здесь.

Картер выхватил жезл и, медленно поворачиваясь, настороженно осмотрел зал.

– Ну и куда же он подевался? Не мог же он просто обронить здесь эту штуку и уйти?

– Он нарочно ее тут бросил, – догадалась я. – Чтобы подразнить нас.

Едва сказав это, я уже не сомневалась, что права. Я почти слышала сиплый хохот Меньшикова, который преспокойно продолжил свое путешествие вниз по реке, оставив нас позади.

– Нам надо добраться до лодки! – вскричала я. – Скорее, пока…

– Сейди.

Я обернулась. Бес с убитым видом указывал на стойку медсестринского поста.

– О нет, – простонала Таурт. – Нет, нет, нет…

Тень от стрелки на солнечных часах застыла на восьми. Это означало, что даже если мы немедленно покинем Четвертый Дом и сумеем успешно миновать Пятый, Шестой и Седьмой дома, это ни капельки нам не поможет. Потому что, судя по объяснениям Таурт, врата Восьмого Дома уже будут наглухо закрыты до следующей ночи.

Неудивительно, что Меньшиков не стал тратить время и силы на то, чтобы вступить с нами в бой.

Мы все равно его уже проиграли.