Огненный трон

21 Мы выигрываем время

 Картер

Я-то думал, что после того ужасного прощания с Зией на вершине Великой пирамиды хуже мне уже не станет. Оказывается, даже в этом я ошибался.

Сейчас, стоя на причале Озера Огня, я окунулся в такую безнадегу, что лучшим выходом мог быть только прыжок в кипящую лаву. По крайней мере не придется больше мучиться.

Так нечестно, крутилось у меня в голове. Мы проделали такой путь. Мы столько раз рисковали жизнью. И в итоге не уложились по времени! Теперь все кончено, мы проиграли. Но как вообще можно было разбудить Ра за отпущенное время? Это же в принципе невозможно! Кто придумал такие дурацкие правила?

«Картер, это не игра, – раздался в моей голове голос Гора. – Никто не рассчитывал ваш путь так, чтобы сделать его возможным. Но ты должен продолжать идти».

Я не понимал зачем. Какой смысл? Врата Восьмого Дома уже захлопнулись. Меньшиков опередил нас.

Может, его план в этом как раз и заключался? Позволить нам разбудить Ра, но не дать провести обряд до конца, чтобы бог солнца так и остался дряхлым и слабым. А после этого запереть нас в Дуате, пока сам Меньшиков с помощью какой-нибудь злой магии освободит Апопа и выпустит его в мир. Ра не вернется, рассвет нового дня не наступит. Апоп восстанет и уничтожит всю человеческую цивилизацию. Наши друзья в Бруклине будут сражаться всю ночь напрасно. Ровно через сутки, когда мы наконец сможем выбраться из Дуата, нашим глазам предстанет только тьма и разоренные, заледенелые пустоши, которыми правит Хаос. Все, что нам дорого, погибнет безвозвратно. А потом Апоп поглотит Ра и восторжествует окончательно.

Так для чего же нам рваться вперед, если последняя битва уже проиграна?

«Истинный полководец никогда не падает духом, – сказал Гор, – и продолжает вселять веру в победу в свои войска. Он всегда храбро ведет их вперед, даже навстречу смерти».

«Ты меня очень подбодрил, господин Оптимист, – мрачно отозвался я. – Кстати, не припомню, когда это я приглашал тебя обратно к себе в голову».

Но, как бы я сейчас ни раздражался на Гора, приходилось признать его правоту. Помнится, Сейди тоже говорила о надежде. И о вере в то, что мы сможем создать Маат из Хаоса, даже если поначалу это кажется невозможным. Наверное, в этом и есть главный смысл: не оставлять попыток и продолжать верить, что мы можем спасти от уничтожения хоть что-то важное.

Амос, Зия, Уолт, Жас, все остальные наши ученики… они ведь рассчитывают на нас. Может быть, наши друзья еще живы, а значит, мы не имеем права сдаваться. Мы не можем предать их.

Таурт проводила нас до причала, и сейчас двое ее подручных шабти грузили Ра на борт лодки.

– Бес, прости меня, – сказала она огорченно. – Мне так жаль, что я не смогла сделать для вас больше…

– Это не твоя вина. – Бес протянул ей руку, как будто хотел пожать ей ладонь, но, как только их пальцы соприкоснулись, он крепко ее обнял. – Таурт, твоей вины нет ни в чем.

– О, Бес… – растроганно всхлипнула Таурт.

– Уиии! – ликующе завопил Ра, когда шабти внесли его в лодку. – Вижу зебр! Уиии!

Романтическое мгновение было безнадежно загублено. Бес смущенно откашлялся. Таурт отступила, выскользнув из его объятий.

– Ну… вам пора, – сказала она. – Может, Иалу даст вам ответ.

– Иалу? – переспросил я. – А кто это?

Таурт не то чтобы улыбнулась, но ее покрасневшие глаза чуть потеплели.

– Не кто, милый, а что. Иалу – это место. Так иногда называют Седьмой Дом. Передай от меня привет своему отцу.

– Там будет папа? – удивился я, слегка воспрянув духом.

– Счастливо, Картер и Сейди. Удачи вам, – сказала Таурт, целуя каждого из нас в щеку. По ощущениям это было похоже на кратковременную стыковку с дружелюбным, колючим и слегка влажным дирижаблем.

Гиппопотамиха бросила прощальный взгляд на Беса. Я в таких вещах мало что понимаю, но тут даже я догадался: еще немного и она расплачется. Больше задерживаться она не стала: повернулась и полезла обратно вверх по лестнице, а за ней и ее помощники-шабти.

– Горностаи болеют, – глубокомысленно изрек Ра.

Осененные этим перлом божественной мудрости, мы погрузились на борт. Светящиеся шары привели в движение весла, и солнечная лодка отвалилась от причала.

– Кушать, – пробормотал Ра, задумчиво жуя обрывок веревки.

– Это же не едят, дурень ты старый, – проворчала Сейди, отбирая у него веревку.

– Послушай-ка, девочка, – сурово одернул ее Бес. – Может, не стоит называть царя богов старым дурнем, а?

– А если он такой и есть? – вспылила Сейди. – Давай-ка, Ра, ступай под навес. Я хочу проверить кое-что.

– Навес не хочу, – пробормотал старик. – Зебры.