Огненный трон

Через мгновение посох был уже у меня в руке. Уолт навел луч фонарика на арку коридора, и мы увидели выступившее из него привидение. По крайней мере я думаю, что это было именно привидение, потому что оно просвечивало насквозь. Это оказался грузный пожилой мужчина с коротко остриженными седыми волосами, тяжелыми бульдожьими брылями и брюзгливым выражением лица. Одет он был так, как было принято одеваться в Древнем Риме, но глаза у него оказались на манер египтян подведены сурьмой. Лично мне он напомнил Уинстона Черчилля, если бы британский премьер-министр имел обыкновение носить тогу и увлекался макияжем.

– А, новенькие покойнички, да? – поинтересовался он. – Давненько здесь никого не хоронили. А где ваши тела?

Мы с Уолтом переглянулись.

– Вообще-то, – осторожно ответила я, – они пока еще при нас.

Призрак удивленно вскинул брови:

– Di immortales

![2] Вы что, живые?

– Пока что да, – подтвердил Уолт.

– Значит, вы принесли дары? – Призрак радостно потер руки. – О, они говорили, что вы явитесь, но мы уже устали дожидаться! Где же вы были?

– Гм… – Мне не хотелось разочаровывать призрака, тем более что он начал светиться заметно ярче. В магии это не очень хороший признак – обычно за ним следует взрыв. – Возможно, нам следует представиться. Я – Сейди Кейн. А это – Уолт…

– О, ну конечно! Мое имя нужно вам для заклинаний. – Призрак прочистил горло и объявил: – Я Аппий Клавдий Ират.

Судя по всему, он ожидал, что на нас это имя произведет впечатление, но мне оно ничего не говорило.

– Ясно. То есть вы не египтянин, верно?

Призрак оскорбленно поджал губы.

– Я римлянин, разумеется. Беда в том, что мы чересчур увлеклись этими проклятыми египетскими ритуалами, вот и оказались здесь! На мое несчастье, меня заслали в этот богами забытый оазис… с чего только в Риме решили, что для охраны кучки финиковых пальм нужен целый легион? А потом мне не повезло еще больше: разразилась эпидемия, и я заболел. Я ведь говорил своей жене, уже когда лежал при смерти: «Лобелия, только старый добрый римский обряд. Никакой этой местной ерунды, пожалуйста!» Так нет же! Она никогда меня не слушала. Сделала-таки из меня мумию, и теперь мой ба застрял тут, как пришпиленный. Ох уж эти женщины! Сама-то, наверное, уехала обратно в Рим и там умерла как полагается.

– Лобелия? – переспросила я, слегка оторопев. Все остальное я прослушала не очень внимательно, до того меня поразило это имечко. Что же это за родители, которые готовы назвать свое дитя Лобелия?

Призрак сердито засопел, скрестив руки.

– Но вам все эти подробности, конечно, неинтересны. Можете называть меня Безумный Клод. Так мое имя переводится на ваш язык.

Интересно, спохватилась я, откуда бы римскому привидению знать английский? А может, я просто улавливала его мысли телепатически? В любом случае имя Безумный Клод меня не очень порадовало.

– Простите… Можно вопрос? – Уолт поднял руку, как в школе. – «Безумный» – это в смысле «чокнутый» или в смысле «бешеный»?

– Угу, – непонятно ответил Клод. – Итак, насчет этих самых даров. Как вижу, вы принесли с собой посохи, жезлы, амулеты… из чего можно заключить, что вы жрецы местного отделения Дома Жизни, так? Славно, славно. Выходит, вы свое дело знаете.

– Свое дело? О, само собой! – энергично закивала я.

Клод подозрительно прищурился.

– Именем Юпитера… Вы же совсем новички, так? Надеюсь, в храме вам хотя бы объяснили, в чем тут у нас проблема?

– Э-э…

Он решительно направился к столу с мумиями, которых мы разглядывали перед его появлением.

– Это Луций, Флавия и малыш Пурпенс. Все они умерли во время той же эпидемии. Я торчу в этом подземелье уже так долго, что могу рассказать вам буквально о каждом, кто здесь похоронен!

– Они что, разговаривают с вами? – Я опасливо попятилась от стола. Малыш Пурпенс уже не казался мне таким милым и трогательным.

Безумный Клод нетерпеливо махнул рукой.

– Иногда бывает. Но уже не так часто, как в былые дни. Сейчас их духи в основном спят. Но дело даже не в том, что эти люди умерли ужасной смертью, а в том, что после смерти их судьба сложилась еще ужаснее! Все мы – я имею в виду римлян, живших в Египте, – были похоронены по египетскому обычаю. Во-первых, это было удобно: местные жрецы, местные обряды, мумификация тела ради воскрешения в следующей жизни и так далее. А во-вторых, нам это казалось весьма предусмотрительным: две религии, а значит, считай, двойная гарантия счастливой загробной жизни. Вот только с этим оказалась большая проблема. К тому времени как Египет захватили римляне, эти ваши глупые жрецы успели растерять все сакральные знания и работали из рук вон плохо, совсем не понимая, что творят. Но разве кто-нибудь сказал нам об этом? Нет, конечно! Вы попросту гребли наши денежки за свою низкопробную халтуру и были довольны!

– Ах вот оно что. – Я отступила чуть подальше от Безумного Клода, который начал светиться совсем уже угрожающе. – Ну, я уверена, что у Дома Жизни есть что-нибудь вроде горячей линии для недовольных клиентов…