Огни Хякки Яко

Вот оно! Она резко дёрнула вниз рукав рубахи, обнажив иредзуми на левом предплечье. Дракон скалился на неё, словно укоряя за промедление, а кленовые листья печально замерли в вечном полёте, который не закончится никогда.

В этот миг все утраченные образы разом вернулись к ней. И Уми Хаяси, дочь главы клана Аосаки-кай и беглой принцессы Дайго-но Химико, вспомнила, как умирала под взглядом налитых злобой глаз ведьмы Тё. Как пронзили грудь и правую руку острые когти ведьмы, и вздрогнула – но то оказались лишь жалкие отголоски боли, какую ей довелось испытать на самом деле.

Вспомнила она и побелевшее, словно высеченное из горного мрамора лицо Горо Ямады – и застывшие в его глазах ужас и беспомощность…

Уми почувствовала, как к горлу подкатила дурнота. Ей с трудом удалось заставить себя немного успокоиться и дышать ровнее.

– Мы в Стране Корней, не так ли? – прямо спросила она незнакомца, который уставился на её иредзуми, даже не пытаясь скрыть своего изумления.

– Вы догадались быстрее, чем я ожидал, – обезоруживающе улыбнулся он.

– Значит, мы с вами и впрямь… мертвы? – осознание неизбежности с головой накрыло Уми, и она прижала руку ко рту, чтобы не заорать во весь голос.

Незнакомец с тревогой смотрел на неё.

– Я однозначно да, причём уже очень давно, – наконец произнёс он.

Неожиданное признание мужчины сполна объяснило его необычный внешний вид. Он не нарочно вырядился в старинные одежды, так поразившие Уми при встрече с ним, а, очевидно, носил их при жизни.

– А вот насчёт вас у меня теперь имеются весьма серьёзные сомнения. Вы заметно отличаетесь от тех, кто приходил сюда прежде. Похоже, ваша судьба изменилась очень резко и неожиданно. Вас не должно быть здесь.

Солнце, до того ярко сиявшее за стенами павильона, вдруг померкло, словно на него набежала туча. Ветер сделался холоднее, пение птиц смолкло.

– Хм, любопытно. – Незнакомец снова сделал глоток из пиалы. – Давненько я такого не видел.

Где-то в отдалении загромыхало. Похоже, приближалась гроза.

– Что происходит? – Уми невольно понизила голос. От внезапных перемен, произошедших с этим гостеприимным местом, ей стало тревожно.

– Кто-то пытается прорваться сюда, – как ни в чём не бывало ответил мужчина. – И, кажется, я догадываюсь, кто это может быть.

В следующий миг округу заволокло туманом, и из него прямо в чайный домик шагнул человек с испещрённым шрамами лицом, который показался Уми до боли знакомым.

– Давно не виделись, дорогой друг, – собеседник Уми поприветствовал появившегося поднятием пиалы. – Садись с нами, пока чай не остыл.

– Боюсь, у нас нет времени, – покачал головой тот, что со шрамами. – Уми пора возвращаться.

– Эх, а я только обрадовался, что ты решил в кои-то веки навестить меня…

– Ты прекрасно знаешь, как тяжело прокладывать тропу в Страну Корней. Даже Богу Дорог.

После этих слов ещё одна часть вернувшихся воспоминаний вихрем закружилась в мыслях Уми. Умирающая мать и склонившийся над ней мужчина со шрамами – тот самый, что стоял сейчас в павильоне.

И он же, но уже в своём истинном обличье, восседающий на ветви старого дерева и дающий обещание, которое так и не сдержал…

– Почему ты не пришёл? – глухо произнесла Уми, испытующе глядя на него.

Лицо Бога Дорог скривилось, словно от боли.

– Я попал в морок тануки – это долгая история, на которую у нас нет времени. Сейчас монах и мальчишка Окумура пытаются изменить твою судьбу с помощью Глаза Сэйрю. А я отправился за твоим духом сюда, – с этими словами он протянул ей руку. – Так что поспешим.

На короткий миг сердце Уми будто бы ухнуло в бездну. Если Глаз Дракона и впрямь изменит её судьбу, поможет вернуться в мир живых, то для Миори Хаяси этот шанс будет навсегда потерян.

В груди заныло от безысходной тоски, словно она только что потеряла мать снова…

– Постой, – вмешался незнакомец и наклонился к Уми через низенький столик. – Я чувствую на тебе отпечаток знакомой силы. Скажи, не доводилось ли тебе перед тем, как попасть сюда, держать в руках меч?

Уми кивнула, представив перед внутренним взором чистое сияние, исходившее от чудесного клинка, в который превратилась кандзаси матери.

На лице незнакомца отразилась сложная смесь чувств: от неверия до искреннего восторга.

– Ах, я чувствовал, что мы неспроста с тобой встретились! Это ли не милость Владыки… Уми, – торопливо зачастил мужчина, глядя ей прямо в глаза. – Прошу, верни Фусецу туда, где ему и полагается быть. Передай меч лично в руки императору и никому другому. Если людской род лишится защиты Владыки, то междоусобица, пожиравшая земли Тейсэна две тысячи лет назад, может снова разразиться.

Бог Дорог бросил на него встревоженный взгляд.

– О чём ты толкуешь, Дайго? – нахмурился он.