Огня для мисс Уокер!

Крышка с грохотом опустилась на каменный пол, но, к счастью, даже не треснула. Кто бы ни создавал саркофаги для фамильного склепа Олдброков, он знал свое дело. Присев на корточки, Ральф поднес свечу ближе к фамильному гербу, высеченному в камне, будто бы заинтересовавшись волчьей головой, а на самом деле — оттягивая момент, когда останки Максимилиана Олдброка предстанут перед его взором. В животе замутило от вони, и Ральф порадовался, что не успел пообедать.

— Как интересно, — протянул мистер Филипс, которого, видимо, запахи не смущали.

— Доктор, — спохватился Ральф. — Наверное, надо было взять инструменты!

— Не надо, я и так вижу главное.

Тени метнулись по каменной стене, когда доктор поднес свечу ближе к останкам.

— И что же там? — поторопил его Ральф.

— Взгляните сами, инспектор.

— Думаете, я смогу что-нибудь понять по двадцатилетней мумии? — усомнился он. — Вы слишком высоко оцениваете мои аналитические способности.

— Давайте же, — подбодрил его доктор Филипс. — Вы должны это увидеть. Такое чувство, будто у вас это в первый раз.

В голосе его явственно прозвучала насмешка.

— А вам, значит, без разницы, живой человек или мертвый? — уточнил Ральф, выпрямляясь и глядя на доктора.

Сейчас он выглядел еще старше: глубокие провалы глаз, резкие складки морщин, нездоровый цвет лица, еще более желтый при теплом свете свечи.

— Главное, чтобы это был человек, — рассудительно произнес доктор Филипс и поднес свечу к гробу. — В принципе, я как-то помогал разродиться тельной корове миссис Хокинс, но все же ветеринария — не мой профиль.

Ральф наконец перевел взгляд на останки, покоящиеся в гробу, и остолбенел.

— Как видите, инспектор, инструменты не понадобятся, — продолжил как ни в чем ни бывало доктор Филипс. — Я бы, конечно, мог провести вскрытие, однако причина смерти и так понятна. Пулевое отверстие в грудной клетке, ножевая рана вот здесь... Вам это известно и так, верно? Ведь, если я ничего не путаю, это вы его и убили?

Ральф молча смотрел на волка, лежащего в саркофаге Максимилиана Олдброка, подозревая, что сходит с ума. Густая серая шерсть свалялась и опала, облепив ребра. Оскаленные зубы засыпало каменной крошкой и пылью, осевшей с тяжелой крышки. Однако дно саркофага укрывало стеганое одеяло, а под головой волка лежала атласная подушечка с золотыми кистями на углах.

— Кто-то похоронил его как родного, — заметил доктор. — Миленько. Но куда, хотел бы я знать, подевался Максимилиан?

— Я бы тоже не отказался узнать, — пробормотал Ральф, к которому, наконец, вернулся дар речи. — А ну-ка...

Он подошел к следующему саркофагу, взялся за каменные углы и кивком указал на противоположные.

— Вообще-то я на это не подписывался, — напомнил доктор Филипс, берясь за противоположные углы.

— Повезло мне с вами, — прокряхтел Ральф, сдвигая крышку. — Впрочем, хороший доктор должен быть любознательным.

— И сильным, — тяжело дыша, добавил мистер Филипс и протер рукавом взопревший лоб. — Только не говорите, что вы хотите вскрыть все саркофаги!

Ральф кивнул, глядя на очередного волка в каменном гробу.

— Ладно, — буркнул доктор, подходя к следующему. — Мне самому интересно.

Через некоторое время он бессильно прислонился к стене и, вынув из кармана портсигар, а затем и сигару, прикурил от толстой свечки, которая успела стать стала вдвое короче. Затянувшись, доктор выдохнул дым и прикрыл глаза.

— Не спорю, со вдовушкой было бы куда приятнее, — согласился Ральф, медленно идя вдоль волчьих останков.

— Но ей бы точно не удалось меня удивить так, как вам.

— Я польщен. Скажите, доктор, на ваш профессиональный взгляд, это обыкновенные волки?

Доктор оттолкнулся от стены и, подойдя к ближайшему саркофагу, сбил обуглившийся кончик сигары прямо в него.

— Canis lupus. Никаких вервольфов, если вы об этом.

Ральф машинально протянул руку и стряхнул пепел с серой шкуры.

— Хочу также отметить, что все останки в хорошем состоянии. Точно не скажу, но вряд ли им больше десятка-двух, — добавил доктор Филипс, щуря один глаз от сигаретного дыма. — Кроме, разумеется, этого.

Последний саркофаг, над которым им пришлось попотеть дольше всего, стоял в глубине склепа. Волчьи кости на истлевшей обивке белели жемчугом.

— Тот самый волк, которого убил святой Эдвард? — тихо спросил Ральф.

— Видимо, — пожал плечами доктор Филипс, подойдя ближе. — Поглядите, — он ткнул тлеющим концом сигары в два ребра. — Сломаны. А тут бороздки словно от металла. Я не знаток легенд, но это вполне можно было сделать копьем. И вы поглядите, какие зубы! — Он приложил палец к загнутому клыку. — Настоящий гигант! Убить такого один на один...

Яростный рык, клыки как ножи, в желтых глазах обещание смерти... Ральф тряхнул головой, прогоняя наваждение. Эдвард явно был не робким малым, но то — дела давно минувших дней.

— Давайте вернем все на место, — предложил он.

— А может...

— Миссис Олдброк, — коротко напомнил Ральф, и доктор, вздохнув и смяв сигару о стену, взялся за крышку со своей стороны.