Огонь, что горит в нас

– Ну что, тебе тут удобно? – спросил отец, вваливаясь в гостиную, где я сидел на полу и смотрел мультфильмы. Я изо всех сил старался не обращать на него внимания и продолжал есть из миски зерновые хлопья. Он курил сигарету и хмыкнул, заметив мою попытку сделать вид, будто его тут нет.

Было лишь четыре часа дня, но его походка уже сделалась шаткой. Он всегда был пьян.

– Ты оглох, пацан? – Он подошел ко мне и погладил меня по голове, прежде чем дать крепкий подзатыльник. Я содрогнулся от его прикосновения, но продолжал игнорировать его. Келлан знал, каким плохим может быть мой отец, и говорил, что лучше всего мне никак не реагировать. Келлану ужасно повезло, что у него был другой отец. Я хотел бы, чтобы у меня тоже был другой отец.

Я не мог дождаться, пока мама придет домой. Ее не было уже несколько дней, но она позвонила мне в прошедшие выходные и сказала, что скоро вернется. Я хотел, чтобы отец ушел и навсегда куда-нибудь делся.

Когда его рука коснулась моей лопатки, я снова вздрогнул и выронил из рук миску. Он злобно засмеялся, довольный моим испугом. Вскинув ладонь, он ударил меня по уху.

– Подбери эту грязь. И какого черта ты ешь хлопья в четыре часа дня?

Я был голоден, а другой еды в доме не было. Но я не мог сказать ему этого. Я не мог сказать ему ничего.

Вздрогнув, я выпрямился и стал собирать хлопья обратно в миску. Отец начал насвистывать музыку из моего мультфильма, и мое сердце больно заколотилось о ребра.

– Давай живее, пацан. Собери это дерьмо. Какого хрена ты устраиваешь помойку у меня дома?

Мне на глаза навернулись слезы, и я чувствовал отвращение из-за того, что позволил ему пронять меня. Одиннадцатилетний парень должен быть сильнее. Я чувствовал себя слабым.

– Собирай, свинья!

Я больше не хотел терпеть его пьяные выходки, его явное недовольство мной. Я швырнул в него миской с хлопьями, но промахнулся и попал в стену, миска разбилась на миллион осколков.

– Я ненавижу тебя! – прошипел я, чувствуя, как слезы жгут мне щеки. – Я хочу, чтобы мама вернулась! Я тебя ненавижу!

Его глаза расширились, и я запаниковал, уже жалея о своем срыве. Келлан был бы ужасно разочарован. Мне не следовало отвечать отцу. Мне не следовало ругать его. Я должен был запереться в своей комнате, как обычно.

Но в моей комнате не было телевизора, чтобы посмотреть мультики. Я всего лишь хотел побыть ребенком, хотя бы один день.

Отец развернулся и схватил меня за локоть.