Огонь, что горит в нас

– Да, но Джейкоб не знает. Просто попробуй приготовить несколько разных блюд дома. Не так уж это и сложно.

Он был прав, в этом не было ничего сложного, но меня все равно раздражало то, что Джейкоб предложил мне работу, едва я вернулся в город, а теперь ставит мне какие-то условия.

– Как прошла встреча с Алиссой? – спросил он, закрывая глаза. – Должно быть, это было странно.

– Ты имеешь в виду встречу в одежде или без одежды?

Он широко распахнул глаза, потрясенный моими словами.

– Нет! Ты спал с Алиссой?! – шепотом воскликнул он. Я стиснул зубы и пожал плечами.

– Смотря что понимать под словом «спать».

– Логан!

– Что?

– Почему? Почему ты спишь с Алиссой? Это ужасная идея. Это совершенно, безусловно, кошмарная идея. Я думал, ты намерен любой ценой избегать встреч с нею, чтобы вы не провалились обратно в ту ловушку, в которой уже побывали. Боже, ты действительно переспал с ней? Как это вообще могло произойти?

– Ну когда два человека снимают с себя всю одежду… – Я начал посмеиваться.

– Заткнись. Я занимался сексом еще в ту пору, когда ты носил пижамки с изображением супергероев. Но каким образом это могло случиться между вами двоими?

Я не мог сказать ему, что пришел к Алиссе, когда буквально разваливался на части: Келлан всегда переживал, когда я оказывался недостаточно сильным. Но я не хотел лгать, поэтому сказал ему правду:

– Она всегда напоминает мне о доме.

На его губах появилась насмешливая улыбка.

– Значит, спустя столько времени, после всего, что вы пережили, оно никуда не делось, да?

– Это просто секс, Келлан. И мы занимались этим только один раз. Никаких обещаний. Никаких обязательств. Просто способ расслабиться.

– Нет. Между вами двоими это никогда не было «просто сексом». Кстати, чтобы было понятно: мне всегда нравилось видеть вас вместе. Эрика от этого плевалась ядом, но мне нравилось.

– К слову об Эрике. Давай не говорить ей. Она разозлится.

– Разозлюсь на что? – спросила Эрика, входя в палату с чашкой кофе в левой руке и с учебником в правой. Она училась на вечерних курсах подготовки к сдаче экзамена на степень магистра, и когда она не заботилась о Келлане, то сидела, уткнувшись в книги. Иногда она сидела, уткнувшись в книги, даже тогда, когда заботилась о Келлане.

– Я случайно разбил одно из твоих блюдец, – солгал я. Она подняла голову от учебника.

– Что?!

– Я виноват.

Она начала подробно расспрашивать меня о несчастном случае с блюдцем, которое я даже не разбивал, и Келлан ухмыльнулся, а потом закрыл глаза и стал ждать, пока завершится процедура химиотерапии.

* * *

Тридцать два часа спустя после сеанса химиотерапии Келлан решил выступить в баре с игрой на гитаре. Мы с Эрикой пытались отговорить его от этого, но он настаивал на своем, говоря, что не может просто взять и отказаться от своей мечты. Теперь он постоянно носил черную бейсболку, чтобы скрыть факт потери волос, но я-то знал!

Однако мы никогда об этом не говорили.

Пока мы шли от дома до машины, Келлан запыхался, как будто эти несколько шагов были для него невероятно трудны. Это встревожило меня еще сильнее.

– Видали? – Он сделал глубокий вдох и еще более глубокий выдох. Эрика помогла ему забраться на пассажирское сиденье. – Я в полном порядке.

Эрика поморщилась, потом улыбнулась ему фальшивой улыбкой.

– Ты действительно держишься молодцом. Скорее бы прошло несколько недель, чтобы подействовала химиотерапия, потому что я знаю, что она подействует. Я это чувствую. И мне нравится, что мы продолжаем вести нормальную жизнь. Ты по-прежнему играешь на гитаре для зрителей. Врачи говорят, что это очень важно – чтобы жизнь шла, как обычно. Это хорошо. Это правильно. – Эрика продолжала повторять эти слова, и я положил руку на плечо Келлана, сидящего на переднем пассажирском месте.

Он ответил мне слабой улыбкой – я увидел это в зеркале заднего вида.

Мы проехали всего несколько кварталов, прежде чем нам пришлось остановиться. Келлан перегнулся со своего места, и его стошнило на обочину дороги. Мы с Эрикой бросились к нему и поддержали, чтобы он не выпал из машины.

Рак с каждым днем становился все более реальным. И я ненавидел это.

Я ненавидел все в этой отвратительной болезни. То, как она нападает на самых сильных людей в мире и делает их слабыми. То, как она затрагивает дорогих нам людей и высасывает их досуха.

Если бы существовала волшебная таблетка, способная забрать боль Келлана и отдать мне, я принимал бы эту таблетку каждый день, до конца жизни.

Мой брат не заслуживал того, чтобы испытывать такие страдания.

Ни один человек не заслуживал.

Я не пожелал бы заболеть раком даже самому своему худшему врагу.

Мы снова усадили его в машину и поехали обратно домой, зная, что в нынешнем состоянии Келлан не сможет выступать. Вернувшись в дом, мы с Эрикой помогли ему подняться в его комнату.

– Я в порядке, – произнес он усталым голосом. – Мне просто нужно немного поспать. Не надо было планировать выступление так скоро после химии. Дурацкая ошибка.