Огонь и сталь (СИ)

— Ты спрашиваешь или утверждаешь? — усмехнулся мужчина, распахивая объятия. Довакин бросилась к нему и повисла на шее, счастливо визжа и болтая ногами, как девчонка. Мерцер рассмеялся, погладил дочь по мягким вьющимся волосам. — Скучала, моя принцесса?

Вид отца, его запах, звуки его голоса вернули Деметру в Сиродил, в их уютный домик на окраине города, где под окном цветут белые розы, а до рынка идти не больше пяти минут. Девушка вспомнила вкус сахарного печенья, которое мама пекла каждое утро, старые книги и свитки, зачарованное оружие на стеллажах… блондинка нехотя отстранилась. Отец постарел… прибавилось морщин в уголках глаз, а в белом золоте волос изрядная доля серебра. Мерцер скинул капюшон и отступил на шаг, окидывая магичку критическим взглядом.

— Ты повзрослела, — заметил он тихо, — лицо, взгляд… такое незнакомое, но я знаю, что передо мной моя девочка, которая как-то украла мой посох и подожгла сарай соседей.

Деметра, смущенно хихикнув, вновь прижалась к нему. Не чаяла она увидеть его в Скайриме. Неожиданность, но приятная. Девушка подозревала, что слухи о Довакин и возвращении драконов достигли Сиродила, она уже получила пару писем от тамошних вельмож, выражающих ей свое уважение. Лучше бы они деньгами и войсками помогли Северу, а не соревновались, кто же первым заполучит Драконорожденную на прием.

— Так что привело тебя в Фолкрит? — тихие провинциальные городки не по вкусу Мерцеру, одному из придворных магов. Таких колдунов почитают, чтут… и страшатся. Прохожие бросали на него встревоженные, но все же исполненные любопытства взгляды, перешептывались. Сумасбродство путешествовать по дорогам Скайрима в одиночку да еще в тяжелом бархатном плаще, подбитым мехом белой лисы и украшенным шитьем, но бретонка знала, что ее отцу не страшны какие-то вонючие головорезы.

— Я приехал читать лекции в Коллегии магов. Надеялся увидеть тебя там, но… — глаза цвета грозового неба подозрительно сузились, — уж не выгнали ли тебя?

Близко к истине, но нет.

— Я не сошлась во мнениях с некоторыми преподавателями, — не нужно Мерцеру знать, что дочь сбежала из Винтерхолда, поняв, что уже не является человеком. Кожа постепенно белела, даже самые слабые солнечные лучи обжигали, слух и обоняние стали острыми как обнаженный клинок. Как вампирьи клыки. Но и в каждой лжи есть доля правды. Древис Нилорен придирался к ней на каждом уроке, изводил нескончаемыми нудными нотациями, пока однажды не застал юную магичку в одиночестве. Библиотека опустела к вечеру, а Ураг посапывал, склонив голову на грудь, и данмер увлек девушку в глубь лабиринта стеллажей. Якобы показать любопытный фолиант. Его кровь Деметра отведала первой. Она отдавала горечью и пеплом.

— Если бы я отправил архимагу письмо…

— Отец, — бретонка страдальчески поморщилась, — я там училась, а не представляла интересы нашей семьи.

— Если бы это было так, милая, ты бы уже служила при дворе ярла, — маг поджал губы, сурово качая головой. Дочка всегда была упрямой, этим она в мать уродилась. Елентия Лживая, дочь обедневшего графа, отличалась непокорным нравом, вспыльчивостью, но обожала дочь и мужа… который многого натерпелся от своей нареченной в юности. Впрочем, Елентия и сейчас закатывала сцены с завидной регулярностью.

— Я слышал… кое-что. Сказки о драконах. Об Алдуине и Довакин… слухи правдивы, Деметра?

— Смотря, что ты слышал, — на бледном лице магессы расцвело самодовольное выражение, а глаза искрились расплавленным серебром. Мерцер убрал за ухо девушки светлую прядь.

— Тебя называют Драконорожденной… но ни я, ни твоя мать не похожи на драконов, — мужчина скупо улыбнулся. Колдун всегда сдержан в своих чувствах. А вот Елентия порадовалась бы за нее по-настоящему. Прохладные сухие губы отца коснулись ее лба. — Почетно быть Довакин. Но опасно. И все же я горжусь тобой. Меньшего от своей дочери я и не ждал.

— Деметра, вот ты где, — голос Онмунда заставил Мерцера лениво повернуть голову. Деметра похолодела, поняв, что отец не в курсе ее замужества. Девушка из семьи потомственных магов… вряд ли весьма посредственный колдун-северянин покажется ее батюшке достойным претендентом в зятья. Судорожно сглотнув, бретонка шагнула к юноше и взяла его под руку. Внезапно она показалась себе маленькой пятилетней девчушкой-сорванцом в вечно грязном платьице и с растрепанными косичками, стоящей перед строгим родителем в ожидании выговора за свои проказы.

— Отец, это Онмунд, — блондинка толкнула норда локотком в бок, и маг криво улыбнулся, — а это мой любимый отец.

Мерцер снисходительно хмыкнул и перевел тяжелый взгляд на молодого человека, имеющего наглость обнимать его дочь. Серые глаза чуть потемнели, сухое аскетичное лицо помрачнело.

— Судя по испуганному взгляду и нервной пляске на месте, этот юноша один из твоих ухажеров, Деметра?

— Нет, отец… это… это мой муж, — Довакин поцеловала юношу в щеку, и он глупо рассмеялся. Мерцер же был настроен далеко не так счастливо и благодушно, но все же улыбнулся.

— Очень рад, — процедил он, хотя взгляд его сулил Онмунду войну.

***