Огонь из пепла (ЛП)

Я мрачно посмотрела на него и повернулась к карте. Он докучал словами о Сорче во время изгнания, но странно прятался от ее внимания теперь, когда мы вернулись. Но у меня не было времени переживать о его любви.

- Ты будешь на Четырецвете. Точка. Кольм будет на берегу реки. А вы…

- Вал – хороший мечник, - сказала Мэй. – Я пойду с лесной стражей, а он может остаться на берегу озера.

- Хорошо. Я буду на блокаде.

- Тебе стоит остаться в Черном панцире, - тихо сказал Кольм.

Я повернулась к нему.

- Только не снова, Кольм. Я не хочу попасться тут, как в прошлый раз. Если корабли Селено пересекут границу, они сюда отправятся первым делом. Я не буду тут в лучшей безопасности, чем на реке, - я выпрямилась, развернув карту. – Я хочу посмотреть в глаза людей Селено, когда они постучат в дверь моей страны.

 * * *

Той ночью спать мне мешал бесконечный список задач и запасных планов. Я лежала на спине, смотрела на рисунок рыбьей чешуи на пологе, пока уже не смогла это терпеть. Я отодвинула полог, включила лампу и встала у стола, записывала свои мысли на пергамент. Я расхаживала, бормоча, порой замирая у зеркала, чтобы обсудить планы. Проблемы важнее я обсуждала, стоя перед камином, над которым висел портрет родителей. Художник точно передал взгляд недовольства, что часто бывал у моей матери, этот взгляд говорил, что она разочарована, но сдерживает это. Этот взгляд сопровождал ее часто повторяемую фразу: «Ты – страна».

Эти слова стали моей мантрой утром и успокоением вечером, напоминанием, что мои слова и поступки были не в пустоте. Что я вела себя и говорила за несколько тысяч людей, что их жизни и благополучие были в моих руках, как и моя жизнь. Эта фраза гнала меня по южным водным путям, когда напали Алькоро, довела меня до берега Пароа в нашем изгнании. Фраза стала моим повторяющимся кошмаром, жестоким признанием поражения в защите народа. Она вела меня по горам Сильвервуда за Мэй, давала сил против алькоранцев, когда мы дырявили их корабли.

И питала меня теперь. Я стояла перед портретом матери с этой фразой в голове, которая успешно толкала меня к проверке мыслей, слов, заставляла действовать осторожнее. Этот раз был таким же. Я позволила ее недовольному взгляду пронзить меня, и мне нужно было выпрямиться, улучшить стратегию, чтобы она не нашла ошибки.

Когда усталость разбила тревогу, я опустилась в кресло у камина, прислонила гудящую голову к подушке. Но я снова встала через пятнадцать минут, воспоминание вырвало меня из сна. Я подошла к столу, сломала два пера в спешке. Всю ночь в голове крутились два слова.

«Больше никогда».

Я не знала, когда уснула, но как-то смогла. Я проснулась в кресле у окон с видом на озеро, лоб был прижат к холодному стеклу. Я даже не помнила, как сюда села, как оказалась среди бело-голубых штор. Мир снаружи был клубами тумана. Озеро пропадало и появлялось за балконом, серое в тусклом свете утра. Я подняла голову, потянула замерзшие конечности. Мысли тут же забурлили снова. Мне нужно было, чтобы люди наполнили бочки и ведра, чтобы тушить дома. Мне нужно было убедиться, что цепи в реке не заржавели. Мне нужно было идти. Двигаться.

Мне нужно было плыть.

Я вытащила из шкафа шерстяной плащ и вышла из спальни, пока не передумала. Я прошла к личной лестнице, стража внизу вздрогнула, когда я прошла мимо них, как и стражи за дверями, ведущими к озеру.

- Не переживайте, - шепнула я раньше, чем они заговорили и заставили меня передумать. Я сбросила туфли, пошла вперед, камень холодил и жалил ноги. Я бросила плащ на перила, спустилась по ступенькам и пропала в озере. Стоило переодеться в наряд для плавания, но я не думала об этом, а гребла руками и погружалась все глубже.

Холод пронзил меня, кожа напряглась, а мышцы замерзли. Я погружалась, тело сжималось, пытаясь отыскать тепло. Пальцы впились в плечи, колени прижались к груди. Я содрогнулась, резким движением развернулась, заставляя конечности выпрямиться. Я взмахнула руками назад, отталкиваясь от воды, плывя дальше к слабому свету. Мрачное дно озера осталось позади, водоросли покачивались от мягкого потока. Я развернулась в воде и расслабила тело, гребла руками все дальше и дальше, пока в теле не появилась первая нить тепла.

Я неслась по каналу между Черным панцирем и островом Грейраен. Я плыла к Лунному дну, раковины не было видно во мраке. Днем свет отражался от ракушек, но сейчас была полная тьма. Я опустилась в глубины, наслаждаясь движением воды у кожи. Свет с поверхности угасал, и я вытянула руки, чтобы ощутить бесконечные ряды ракушек на дне, они трепетали от моих пальцев.

«Как спина дракона, - часто говорила Ама. – Словно монстр озера спит. Словно лицо великана в прыщах».