Огонь с небес

Евреи были еще одной достопримечательностью этого загадочного и странного края, полного тайн, которые никогда и никем не будут раскрыты. Уже будучи в Афганистане, я узнал легенду о том, что Иисус Христос не был распят на кресте, а тайно путешествовал на Восток, прошел через всю территорию современной Персии, Афганистана, Северо-Западной пограничной провинции, после чего умер и был похоронен в Кашмире. Могила его существует в Кашмире до сих пор, местные охраняют ее от всех, в том числе и радикальных экстремистов, и называют просто — могила святого человека. В Афганистане также верят, что Иисус Христос женился в их стране на местной женщине, одно из афганских племен называет себя Иса-хель и почитает свою родословную от Иисуса Христа[38], или Пророка Исы, как они его называют, обратившись в ислам. Есть предположение, что пуштуны есть одно из потерянных колен израилевых, в частности — они празднуют не пятницу, как положено мусульманам — а субботу, зажигают свечи на семисвечнике[39]. Если это правда — становится понятно, почему в Афганистане мы столкнулись со столь ожесточенным, фанатичным, не прекращающимся сопротивлением. Достаточно знать историю секты сикариев на территории древнего Израиля и сравнить с тем, что происходит в Афганистане сейчас.

Евреями были многочисленные купцы, путешествовавшие по Великому шелковому пути, и евреями были многие из тех, кто держал караван-сараи. Есть серьезные основания предполагать, что еврейской крови был легендарный Тамерлан — по воспоминаниям очевидцев, Тамерлан был голубоглаз и рыжий волосом. Наконец, евреи к концу девятнадцатого века держали больше половины торговли в древних Бухаре и Самарканде и, конечно же, подвергались гонениям… как и в России того времени. Потом Столыпин добился принятия закона о свободе вероисповедания — и местные правители не осмелились возразить. Так что теперь одним из самых богатых людей Империи является бухарский еврей, но он не сам по себе, он — всего лишь частичка этого удивительного, связанного невидимыми нитями народа. И этот то ли аптекарь, то ли книготорговец — тоже часть этой сети…

— Я так полагаю, у вас есть свежие газеты.

— Газеты, газеты… есть, конечно.

— А «Биржевка»?

— Извиняйте, только третьего дня…

Я покачал головой, доставая деньги.

— Это меня не устроит. Как насчет копии из Сети?[40]

— Это всегда можно. Дарик! Опять там на непотребных женщин смотришь, шлемазл! Дарик, распечатай господину хорошему свежую «Биржевку»! Поспеши!

Евреи во всем своем суетном величии.

Я достал катеньку, положил ее на прилавок с газетами, потом начал неспешно, как карточный игрок, перебирать остальные.

— Быть может, кто-то в Самарканде знает, что происходит в столице? За разговор с таким человеком — и скупиться не стоит.

Конечно же, этот старый еврей знал. Недаром у него пантофелем надпись на стене — он и контрабандой приторговывает, поди, и денежки принимает и выдает — у евреев есть собственное ответвление хавалы, оно начиналось с горских евреев (татов) Кавказа, и называется потому хавале, и у горцев ушурма. Так что — знает старый черт, что происходит в далекой столице, знает. Знает и боится, вон, как глаза бегают…

Еврей протянул руку, я положил в нее только одну купюру. Он сглотнул…

— Какие-то шлемазлы собрались на власть покуситься, — сказал он, — да нехорошо сделали. Людей побили, да не покусились…

Я положил в ждущую ладонь еще одну купюру.

— Это я и на базаре услышать могу, там рассказчиков много…

Еврей снова оглянулся, не слышит ли кто. В лавке было тихо. Гонимый, отверженный — и потому создавший крайне опасные механизмы единения и подрыва общества народ. Все еще надеются восстановить Израиль и Иудею, откуда их прогнали римляне за восстания и террор. Народ скрытный, они, даже ссылаясь на Бога, в разговорах называют его «неназываемый».

— Ночью четвертого дня в городе убийства и перестрелки были. А утром они захватили окружной штаб и попытались поднять гвардию на мятеж. Были и те, кто поднялись. Потом с Кронштадта морская пехота пошла, в городе танки были.

— Танки…

— Дело говорю, танки! В Неву корабли вошли, все мосты днем развели. Морская пехота прямо у дворцов стала, на дорогах. Корабли в Неву вошли, с них моряки в город выгрузились. Потом, говорят — сама Регентша в город въехала. Этих в Зимний дворец доставили, они вроде на коленях прощения просили.

— Простила?

— Того не знаю, — развел руками еврей, — прошу простить.

Ну, то, что танков давно нет — бухарский еврей того может и не знать. А вот все остальное сильно похоже на истину.

— Дядя, «Биржевка» вот…

— Иди… иди!

Я поделился с евреем еще несколькими купюрами.

— Колбаска кошерная есть?

— Есть! — обрадовался еврей, что можно заработать на чем-то не таком страшном и опасном и избавиться от подозрительного посетителя. — Конскую изволите?

Набрав сушеной конской колбасы, я вышел на улицу. Древний Самарканд мирно, как деловито работающий пчелиный улей, гудел, солнце было на закате…