Огонь желания

Сомневаясь, Диана покачала головой. Через какое-то время до нее дошел смысл того, что сказал Торн.

Нахмурившись, она озадаченно посмотрела на него:

– С каких это пор Джон Йейтс стал иметь столько веса в глазах Эми? Она же всегда относилась к нему как к пустому месту.

– Последнее время Йейтс постоянно бывает у нее с визитами. Я думаю, что он пользуется этой возможностью, чтобы поухаживать за ней.

– Поухаживать за ней? – изумленно переспросила Диана.

Торн криво усмехнулся:

– Я знаю. Любовь молодых непредсказуема. Но что бы там Йейтс не видел в Эми, это все равно за пределами понимания.

Глава 17

Следующим вечером, когда вместе с Торном они отправились в театр «Друри-Лейн», Диана получила еще один образчик непредсказуемости любви. Их разместили в ложе прямо напротив той, где сидел не кто иной, как бывший претендент на ее руку – Френсис, лорд Окленд, в сопровождении своей толстой кривошеей баронессы леди Окленд.

Это был волнующий момент. Когда Диана увидела его красивое лицо, блестящие волосы, ее снова пронзила боль от воспоминаний. Она сделала над собой усилие и переключила внимание на высокопоставленных и знаменитых господ, мелькавших в толпе. После неожиданной встречи с Френсисом на первом балу у Эми Диана тут и там слышала обрывки сплетен о его жизни с богатой баронессой, которая была более родовита, чем он. О том, что он произвел на свет четверых детей, о том, что жена держит его на коротком поводке. О том, что леди Окленд настроена против Дианы.

Ее, однако, страшно удивило, что в первом антракте Френсис разыскал ее. Торн вышел из ложи поболтать с друзьями и принести чего-нибудь освежающего. Тогда в дверях появился Френсис, как будто специально дожидался, чтобы застать ее одну.

Он склонился над ее рукой, и когда Диана не предложила ему присесть, остался стоять, с тоской глядя на нее.

Диана выдавила вежливую улыбку, понимая, что бесчисленное количество глаз сейчас направлены на нее. Публика так обожает представления.

– Лорд Окленд? – оправившись наконец от удивления, сказала она. – Что привело вас сюда?

– Мне хотелось поздравить вас с успехом, Диана. Я видел ваши работы на выставке в Британской академии. Они просто отличные. Я всегда знал, что вы далеко пойдете. Наверное, весьма приятно двигаться дорогой, о которой вы всегда мечтали.

– Мне очень и очень повезло, – покорно призналась она.

– А я больше не занимаюсь живописью. – Френсис состроил грустную гримасу. – Моя жена считает занятия живописью недостойным занятием для джентльмена по крови и рождению. Это главное неудобство брака по расчету: последнее слово всегда за тем, на чьей стороне сила.

Диана нахмурилась. Он что, пришел к ней за сочувствием?

– Очень жаль. – Она постаралась, чтобы ее слова прозвучали искренне. – Занятия живописью много значили для вас, я помню.

Его голос упал до шепота:

– Мне также хотелось сказать… Сказать тебе, как я жалею, что заставил тебя страдать. Если бы у меня был выбор…

– Ты уже сделал свой выбор, Френсис, – тихо напомнила ему Диана.

Он с тоской смотрел на нее, и в лице было столько грусти, что ей стало жалко его.

– Но все это было так давно, – произнесла Диана, ясно глядя на него. – По правде говоря, я больше и не думаю об этом.

– О чем ты не думаешь, дорогая? – холодно прервал ее Торн. Он вернулся в ложу с двумя бокалами пунша, один из которых протянул Диане. Неприязненно улыбнувшись, Торн взглянул на барона: – Окленд, ваша жена сейчас убьет вас взглядом. Вам лучше не покидать ее, а не то она вызовет капельдинера, чтобы тот вернул вас под каблук.

Френсис коротко поклонился и исчез, а Торн занял свое место рядом с Дианой.

Заглянув ей в глаза, он взял ее затянутую в перчатку руку и словно в любовном порыве поднес к губам.

«Специально для публики», – подумала Диана.

Несмотря на нежное обхождение, его светло-карие глаза метали молнии.

Диана почувствовала, как щеки заливает румянец, и осторожно освободила руку.

– Не нужно было так грубить. Френсис просто поздравил меня с успехом.

– Когда этот ублюдок бросил тебя, он лишился права даже говорить с тобой, – вкрадчиво ответил Торн. – А если он начнет приставать, я пошлю ему вызов.

Диана удержалась от ответа и обрадовалась, когда второй акт в конце концов начался. Но мыслями она была далеко.

Ее гордость тешило, что Торн разозлился на бывшего воздыхателя, хоть для этого не было причин. Диана сказала Френсису правду: она больше не думала о том, что было между ними в прошлом.

Он оставался таким же ошеломляюще красивым, но это не трогало ее. Он больше не возбуждал ее, и она совсем не завидовала его богатой жене.

Диана с удивлением поняла, что единственное чувство, которое теперь вызывал в ней Френсис, было презрение.

Она была страшно рада, что не вышла за него, пусть все и закончилось жутким скандалом. Она никогда не была бы счастлива с такой размазней.