Ограниченная территория

— Хорошо, что вы научили меня им пользоваться.

Оружие в руке неожиданно придало мне уверенность. Хотя больше в этом помогло возвращение Тима.

Я повернулась к Марго, но та уже успела вынуть пистолет раньше меня и сейчас стояла с ним наизготовку. Посмотрев друг на друга, мы кивнули и быстро пошли вперёд.

За углом никого не оказалось, но впереди, метрах в десяти от нас, показалось какое-то освещение.

— О, вот и свет появился! — заметил Тим. — А прикиньте, Валёк тогда, получается, вообще по темноте один шёл. И не зассал! Все его точно недооценивают. Прямо не Валя, а Валлак.

— Может, он не впервые здесь пробегал, — возразила я. — Привык уже. Тим, мы пока что не будем ничего говорить — входим в подобие цивилизации. Пока просто смотри.

— Вас понял!

Коридор, плавно ведущий наверх, выровнялся. Вскоре мы подошли к участку, который худо-бедно подсвечивали работающие на потолке, старые по виду круглые лампы. В остальном обстановка здесь была такой же убогой, как и внизу.

— Смотри! — Марго указала впереди нас на проём в стене. — Там, кажется, дверь.

Она первая приблизилась к ней и толкнула. По логике вещей мне казалось, что она должны быть закрытой, и поэтому я удивилась, когда створка без проблем поддалась.

— Ого! Катя, иди сюда! — услышала я её голос.

Когда я пошла к ней, то заметила слева ответвление коридора: там тоже было темно. Бросив на него тревожный взгляд, я поспешила к Марго.

— Что там?

Помещение, в которое она вошла, походило на больничную палату психиатрической клиники, только порядком запущенной: обшарпанные стены, облезлый потолок. Из мебели — лишь железная кровать в левом углу со скомканным на ней постельным бельём. У неё и стояла Марго.

— Бельё по виду свежее, — прокомментировала она. — Смотри-ка!

Она подняла лежащий рядом с подушкой непонятный комок. Сперва мне вдруг показалось, что это черви, и я приготовилась уже отпрянуть — но в следующий миг поняла: это лишь длинные, тёмные полоски ткани.

— Вязки, — успокоившись, насколько это сейчас возможно, объяснила я. — Такие применяются в психиатрии для фиксации пациентов. Видимо, здесь их и держали. А это что?

На подушке виднелось влажное пятно с белой плёнкой, в которой плавали красные прожилки.

— Фиг знает… Пятно свежее. Похоже, недавно тут кто-то был. Пойдём отсюда.

Выйдя из комнаты, мы обнаружили по эту же сторону коридора ещё три таких же палаты. Так же, как в первой, в них никого не оказалось. Лишь грязный, покрытый разводами пол и кровати с чистым бельём — правда, в других палатах оно было аккуратно заправлено.

Последняя дверь (дальше за которой продолжался пустой тоннель) вела в небольшой санузел — с самой, что ни есть, допотопной обстановкой: унитаз и торчащий из стены душ со смесителем. Разумеется, везде были ржавчина и грязь.

— Даа, — протянул в наушниках Тим. — Если банда Химиков держала похищенных здесь — неудивительно, что все они чокнулись. Местечко, как из фильма ужасов.

— И тут ещё затхлый воздух, — пожаловалась Марго, выходя в коридор, где уже ждала её я. — Как здесь вообще можно кого-то держать?

— Здесь что-то не так, — покачала головой я, отходя к противоположной палатам стене. — К ним что, относились, как к свиньям? И где вообще Валя?

— Ну мы засняли всё, что видели, — рассказала мужу Марго. — Даже если мы его не найдём, компромата нам хватит. В люк мы проникли, палаты нашли. Можно, конечно, поискать что ещё — я думаю, тут много чего интересного…

Однако по интонации подруги я поняла, что ей не очень нравится эта затея. И мне, если честно, тоже очень хотелось рвануть со всех ног из этого жуткого места — подальше от непонятных стонов и чёрных подвалов.

— Так, дорогие, — сказал Тим. — Развлеклись — и хватит. Возвращайтесь-ка обратно. Точнее, давайте в самоепервое помещение, где Катя нашла медкарты. Там можно поискать другие улики. Сфотайте — и домой. Дальше разберёмся.

По голосу друга я поняла, что он тоже боится за нас — больше, чем по сказанному им.

— Главное, чтоб доказательств нам, правда, хватило, — пробормотала я. — Тим, их надо остановить! Кататония с последующим суицидом, скорей всего, была побочным эффектом препарата. Неизвестно, доработали ли его до конца. Эти коробки там означают, что они собрались выпускать лекарство. Третий этап клинических испытаний обычно проводится на десятках тысяч людей, а для этого препарат надо зарегистрировать и пустить в производство! Что, если пострадают многие? Мы не должны допустить этого.

— Хорошо, — успокаивающе сказал Тим. — Я услышал тебя. Значит, уже сегодня будем задерживать негодяев. Только возвращайся сейчас. Пожалуйста. Вы обе.

Я посмотрела на Марго. Та, пожав плечами, сглотнула и сделала небольшой кивок.

— Так и сделаем, — наконец ответила я. — Идём.

Но не успели мы сделать и пары шагов, стон раздался вновь — на этот раз совсем близко.

— Нифига себе! — присвистнул Тим. — Пытаюсь срочно припомнить, кто же так воет. Кошки? Ведьма-банши?

Я нервно усмехнулась.

— Марго! — прошептала я. — Кажется, там!