Ограниченная территория

Подгоняемые топотом преследователей, мы со всех ног бежали в неизвестном направлении. Фонарные лучи тряслись, беспорядочно мечась из стороны в сторону, выхватывая то куски заплесневелого кафеля, то участки бетонного пола. Коридор не был всегда прямым: когда он поворачивал, нам приходилось притормаживать, а когда разветвлялся — спонтанно выбирать направление. На поворотах Марго, притормаживая, почти не глядя, стреляла назад, в преследователей, и мне даже через наушники было слышно отскакивающее от стен тоннелей гулкое эхо выстрелов. Время от времени я тоже оборачивалась, чтобы понять, где враги, и каждый раз с сожалением осознавала, что они бегут чётко за нами, хоть и отставая на несколько метров. Меньше их не становилось — то ли Марго не попала ни в одного из них, то ли пули по какой-то необъяснимой и жуткой причине были им нипочём.

— Катя, пали в них тоже! — крикнула мне Марго на бегу.

Несмотря на угрожающую нашим жизням опасность, выполнение действий, способных привести к чьему-то убийству, стоило мне немалых моральных усилий — с большим трудом удалось заставить себя поднять оледеневшей рукой пистолет, выставить его дулом назад через плечо и словно окаменевшим пальцем нажимать на курок. Я не хотела ни знать, ни видеть, попадала ли я в кого-то из них. Вместо этого я с каждым выстрелом, с каждой отдачей думала лишь об Антоне, о том, что с ним стало, и вспыхивающие в голове образы придавали мне нужную боль и ярость. Периодически в ушах я слышала треск статики, в котором различались обрывки голоса Тима, тщетно пытавшегося связаться с нами и выяснить, что происходит, и каждый раз безуспешно — это царапало мою душу, как огромный скребущий коготь.

Минут через пять я начала уставать. В боку кололо. Хватаясь за него и тяжело дыша, я поневоле стала замедлять бег. Волосы мои прилипли ко лбу, а жар обжигал щёки так, что превращался в холод. Ладонь, держащая Clock, онемела совсем. Я повернулась к бежавшей справа Марго. В свете тускло горевших на этом подземном участке ламп та выглядела не лучше: вспотевшая, красная, с таким выражением лица, будто её сейчас стошнит.

— Сюда! — прохрипела она, поймав мой взгляд и указав на боковое ответвление коридора вправо. Я последовала за ней. Едва свернув за угол, мы остановились, прислонившись к стене и тяжело дыша.

— Кажется… оторвались, — с трудом выдыхала я шёпотом каждое слово.

— Не знаю… Давай потихоньку пойдём здесь, вдоль стены. Может, нас они не заметят.

— Хорошо. Только надо выключить фонари.

К исполнению плана приступили тут же. Стараясь производить как можно меньше шума, мы молча, в темноте, начали приставными шагами идти вперёд, скользя спиной по холодному кафелю стены. Это напоминало какую-то дурацкую игру с абсурдными правилами — похожую на прятки, но где ценой проигрыша была твоя жизнь.

— Тсс, — я замерла на месте, услышав со стороны наружного отверстия звук приближающегося топота, и на ощупь ухватила Марго за руку, призывая остановиться тоже. Так мы, вжавшись в ледяной кафель, ждали. И вот, наконец, прямоугольник света пересекла высокая чёрная фигура.

«Пожалуйста, только пройди мимо, пройди…»

«Он что, один?» — мелькнула на фоне первой удивлённая мысль, однако была сразу задавлена первостепенной.

«Иди дальше, не смотри сюда»…

Ровной, скандированной походкой — было в ней что-то неправильно жуткое — человек (или то, что он него осталось) прошествовал мимо. Шаги его стихли вдали, однако Марго и я ещё стояли, не смея двигаться. Я с ужасом смотрела в проём, ожидая, что сбоку вот-вот появится страшная голова, но время шло, а мы по-прежнему оставались одни. Только по истечении минуты Марго, выйдя из оцепенения первой, легонько потянула меня вперёд. Медленно, на ватных ногах я вслед за подругой постепенно удалялась от страшной дыры, продвигаясь все дальше вглубь коридора.

— Чёрт побери, ты видела? — когда мы отошли достаточно далеко, я отважилась заговорить. — Он был один. Может, они разделились и ищут нас?

— Возможно, — по голосу Марго было ясно, что она всерьёз испугана.

Это вызвало во мне почти такой же страх, как перспектива быть обнаруженными. Никогда в жизни я раньше не слышала у жизнерадостной и бесстрашной подруги таких интонаций.

Откуда-то из недр подвала донёсся странный гул. По коже у меня пробежали тысячи мурашек.

— Кать, я потеряла свой пистолет… Случайно выронила, когда стреляла в последний раз.

— Ничего. У нас есть ещё мой, — я спешно нащупала «Glock», удостоверяясь, что он никуда не делся. — Надо выбираться отсюда. Если нас ищут — дело плохо…

— Конечно, они уже знают, что мы здесь, — Марго была близка к панике. — Эти охранники, их же не было там, рядом с палатами, — всхлипнула она. — Господи, кто они? Где мы вообще?

Мне и самой было, мягко говоря, страшно — однако признавать это вслух было ещё страшнее. Поэтому я, достав оружие и выставив его перед собой, постаралась твёрдо произнести дальнейшую фразу — настолько твёрдо, насколько позволял дрожащий голос.