Ограниченные невозможности. Как жить в этом мире, если ты не такой, как все

– Я же говорил! Это ваша дурацкая идея – объединяться, она никому не нужна. Вместе совсем не проще, а сложнее – надо всех учитывать. А у всех свои придури. Неизвестно еще, что это за мужики и зачем они остались в городе.

– Да ничего страшного, пусть подумают, и мы подумаем тоже. Если мы за зиму и весну организуем здесь штаб сопротивления и выйдем на других молодых подпольщиков, то можем позвать их сюда. А если получим подтверждение, что город хотя бы какое-то время не тронут, то будем отсюда вести борьбу с этим безумием. К тому же нам нужны люди с разными навыками и профессиями, чтобы восстанавливать город. Если мы в итоге окрепнем и каким-то образом объединим людей, мы развалим этот режим.

– Валентина, все это звучит вдохновляюще, но ты предлагаешь малореальные вещи, – Белая устало, без аппетита ковырялась в ужине – консервированной фасоли.

– А по-моему, нужно думать не о том, чтобы звать сюда еще людей, а о том, хватит ли нам еды на зиму. Да и весной она сама собой не появится – надо будет что-то сеять в огородах, картошку, например. Неизвестно, останется ли она у нас к весне, – озабоченно вставил реплику Толстый. Он свою фасоль давно съел и с тоской смотрел в тарелку Белой.

– Хочешь? На, возьми, мне все равно не хочется есть, – та протянула ему свой ужин.

– Дело пацан говорит, – заметил Отродье, – мы даже не рассчитали свои запасы. Едим так, как будто они бездонные или как будто в любой момент можно сходить в магазин, но там уже полки почти пусты. Не о переустройстве мира думать надо, на кой нам, етить, эта революция, а о том, как выжить.

– Выжить? – задумчиво и с удивлением откликнулась Белая. – А зачем? Ну, дотянем мы до весны, и что? Что дальше? Валентина права: или нам нужно сделать все, чтобы вернуться к нормальной жизни, или зачем нам такая жизнь – все время бояться и прятаться? Мне, правда, пока трудно поверить в возможность заново перевернуть мир. К тому же совсем не хочется революций, мы же все это проходили, не так ли? Трудно поверить, что нас много и мы что-то можем.

– А я верю, – неожиданно вступил обычно молчаливый Гик. – Я это видел, читал. Мы с Андреем, пока искали информацию, наткнулись на блог сопротивленцев – очень толковые ребята. Правда, уже минут через пятнадцать блог был удален, мы не догадались его сохранить. Но они очень убедительны и предлагают дело.

– Дело? Какое дело?

– Да много разного, не упомню все. Там целая программа. Из того, что мне запомнилось и понравилось: добровольцам надо внедриться в Центры по усовершенствованию и работать там с людьми на предмет того, что они, типа, нормальные. И с сотрудниками тоже, с теми, кто против этого режима. Не все же, в конце концов, верят в эту туфту. Как я понял, они хотят как-то убеждать людей в том, что с ними все в порядке, что чудовищна сама система, а не они. Когда к людям вернется достоинство и уверенность, они смогут все больше противостоять этому бреду.

– Отличная идея! Мне нравится. Я не слышала о такой, уверена, что это сработает!

– Ты, по-моему, все время думаешь о людях лучше, чем они есть, девушка Валя, – буркнул Отродье. – Дело не только в системе. Эти люди согласились играть по ее правилам. Многим, судя по всему, условия игры подходят, наверное, потому что выгодны.

– Да брось считать всех мерзавцами! – воскликнула Каланча. – Я вот совершенно не согласна. Некоторые просто растерялись, кто-то напуган, какие-то люди привыкли слушаться, а есть и те, кто не умеет думать: плывут себе по течению, подстраиваются под обстоятельства, и все. Циничные мерзавцы, наверное, тоже существуют, но уж точно не на них рассчитывает подполье.

– А я считаю, организовать активно действующее подполье в этом городе вполне возможно, особенно если мы получим хоть какую-то реальную картину из письма твоего папы, – кивнул в сторону Белой Андрей. – Скоро поеду за ответом, и станет понятнее. Пока предлагаю нам с Гиком подумать, как связаться с уже существующим подпольем и объединить наши усилия. Думаю, совершенно не обязательно привозить их сюда, пока город не восстановлен, тут парнишка прав. Да и подсчитать запасы и составить примерный рацион – очень разумная идея. Я так понимаю, что, когда мы с Валей приехали, вы этим и занимались – заготовками.

* * *

Андрей вернулся из поездки с пустыми руками – ответа на письмо не было. Больше всего это известие огорчило Белую. Она задавала себе сотни вопросов: «Родители там уже больше не живут? Письмо не попало к ним в руки? Папа ненавидит ее за эту просьбу? Он забыл о ней? Не хочет с ней разговаривать? За его квартирой следят? Теперь пришлют в город Комиссию или службы?» Вопросы мучили, съедали ее изнутри. Она вспоминала те редкие разговоры с отцом, что остались в памяти и были для нее опорой, благодаря которой и появилась эта возможность – написать письмо и надеяться на ответ.