Огромный черный корабль

— А может, дать команду «Кулаку» пока затаиться и выждать чуть-чуть, а, Руган? — спросил Солнцеподобный.

Надо было что-то отвечать, но что?

— Я, Ваше Величество, в стратегии не силен, уж извините.

А ведь даже интересно: вот тикает времечко, и скоро уж никуда не денешься, может, специально судьба так распорядилась, дабы возле преступника этого Тридцать Первого в последнюю его минуту оказался прокурор, он же палач? Ведь ничто не помешает, когда секунд сто останется, поговорить по душам с Солнцем, к смертным сошедшим во плоти? Ведь даже неинтересно было в первичном варианте, когда рванет без предупреждения, сожжет, размечет на молекулы, и понять никто не успеет, что свершилось Возмездие. Случилось то, чего ждали все нормальные люди, все, кто хоть что-нибудь понимал в этом мире, раздавленном Великой Дворцовой Пирамидой.

В разговор встрял Кободи Морот по кличке Кит. Несмело так встрял, не то что раньше, когда владел самыми крупными атомными заводами.

— А куда столицу переносить будем, Ваше Сияние? Грапуприс проигнорировал его вопрос как неуместный, но голову повернул.

— Ты ход сделал, Кит? — Он посмотрел в разложенное на огромном столе поле с фишками в виде танков и самолетов.

— Нет, все еще думаю, — отозвался Кит глухо. С трудом, с трудом давалась ему тактическая игра, но деваться было некуда, теперь это было единственное, ради чего с ним мог водиться Император, пшикнули его заводы, испарились.

«Ну, ничего, Кит, — думал Руган, — сейчас, через двадцать с мелочью минут, проверим, какого качества твои боеприпасы и не бывает ли среди них бракованных».

—Хорошее имя — Руган, — продолжил излияние Великий, -легко запоминается, правда?

«Интересные у нас темы идут в последние минуты мира», — констатировал обладатель хорошего имени.

—Что планируешь делать, а, полковник Руган? — спросил Возвышенный над всеми.

Это было уже получше.

— Знаете, Ваше Величество, хотел лично поехать в «Санаторий-П», это самый близкий отсюда для политических, и лично возглавить и принять участие в поставленной Вами задаче.

— Да? Молодец.

Я вот что думаю, может, не стоит тот циркуляр рассылать, а взять в виде инспекции объехать все лагеря по очереди и вместе с передачей приказания регистрировать осуществление. Великий даже залюбовался Руганом или его формой, до конца было неясно.

— Молодец. А ты как думаешь, Кит? Прав полковник?

— Руган, — откликнулся Кободи Морот, не глядя на собеседника, он переставлял многочисленные фишки, — вы вообще в курсе того, сколько у нас тюрем? Вы что, решили надолго покинуть наше общество? Вам, дорогуша, цикла не хватит все объездить, а уж тем паче проконтролировать, — и, повернувшись в сторону Солнцеликого, подобострастно: — Ваш ход, Ваше Величество.

— Вот видишь, полковник, что говорит промышленность? Но все равно — молодцом, инициатива у нас ненаказуема, правда? В ближний лагерь, наверное, съездить можно, что там — туда-сюда, день делов. А вот для инспекций звание у тебя некорректное, надо бы предварительно тебе хотя бы меццо-генерала присвоить, для солидности.

— Да мне как-то и неудобно, Ваше Сиятельство. — Руган и впрямь покрылся краской, как девица. Концерт шел на полную катушку.

— Удобно, удобно, у нас, дорогой, знаешь, сколько лишних вакансий в ближайшее время освободится? Уйма, скажу вам. Просто — уйма. Ладно, полковник Руган, шагай. Мы тут с Китом обсудим кое-что свое.

Когда Руган, обливаясь потом, шагнул из кабинета, он глянул на часы. Было без пятнадцати минут время «Икс». Он быстро прошел по коридору. Никто его не преследовал.

Он миновал два поста, механически отдавая ответную честь часовым. На последнем посту-шлюзе ему вручили пластироловый мешок «защиты». Оставалось десять минут, шестьсот секунд — надевать не было смысла. Радиация за стенами бункера была, конечно, повышенная, поскольку ветер в первые сутки после уничтожения Пепермиды несся в их сторону, но фон уже упал, он падал за каждые семь часов в десять раз, поэтому сегодня для приобретения смертельной дозы требовалось прожить в открытой атмосфере около пятнадцати суток, да и то, наверное, больше, ведь фон продолжал падать. Подхватив «защиту» через руку, как плащ, он махнул легионеру за стеклом. Наверное, тот хотел возмутиться, и, конечно, имелись строгие инструкции коменданта, но Руган за свою короткую, стремительную карьеру приобрел зловещую известность, он даже превзошел покойника Гуррару, никто еще до него не сворачивал генералам головы при скоплении сотни свидетелей. Тяжелая, многотонная плита медленно поползла по рельсу. «А ведь она останется целой, — подумал вдруг Руган. — Стена сверхплотного воздуха хлестнет ее изнутри и откатится назад, крушить, что осталось, давить, кого не успела».