Ночь вздыхала последними каплямиПришептывая съежился садТоска исходила затененными пятнамиИ был таким заброшенным фонтанный каскад.Программа завершается скрипичным солоЛистки трепещут на пюпитрах нотИ был слишком болезненным тоскующий голосИ был таким ненужный завершающий гавот.Умирали все отблескиУмирали все надежды вздыхая тяжкоИ был таким чужим и далеким кафе-ресторанИ казалось — не прикрылит и сердце не обогреетПташкаИ казались такими неприступнымиТающие силуэты панн.Толпа втягивается в электрические воротаПредстают такими мизерными передэстрадные скамьиБыла такой прозаичной и будничной заботаИ так жаль было праздникаИ в сердце плакали ручьи.Седовласый дед вспоминал о далекой молодостиОкрыленностьМеханически офутляривая предназначенную виолончельНа музыкантах печатью лежалаУсталость и отрешенностьИ так нереально грустил за киоском Боттичелли.И казалось с самым дорогим на светеСвязующие рвутся нитиТам где скрипок осеннихЗатерялись звуки печальноОглядываясь на трамвайДумаешь о гогеновском ТаитиИ шагая по тротуаруПриглядываешься к трепету точек дальних.Вспоминаешь что завтра идти на лекциюАнглийского языка БерлицаЗима минует кровь за океаныВсей молодостью властной позоветА то что было навсегда исчезлоИ не вернется больше безусловноИ ты уже без жадности особойВзираешь на зеркальные витриныКондитерских закрытых и кафе.Проходят мимо людные кварталыБезудержны огни и грохотаньеИ от мечтаний на плечах свисаетУставшая сверх меры головаИ вспоминаешь слышанные преждеТы всплески что нежны были как голосКакой-то позабытой русодевыИ вспоминаешь теплые — но чьи же? —Недавно отзвучавшие слова.1918