Окаянная сила

Та выставила вперед черную ладонь, как бы запрещая прикасаться – и, обессиленная, повалилась с камня наземь.

Алена сумела лишь смягчить падение.

Побрызгав святой водой в лицо, пошептав, Алена вытащила Рязанку из забытья. Та открыла единое око.

– Жжет…

– Руки?… – догадалась Алена.

– Внутри жжет… Ком горячий… От рук жар к горлу подступил, в ком сбился… – прошептала Рязанка. – Сквозь меня к камню… В землю ушел…

Алена схватила мису со стола.

– Испей скорее! Святая водица – целебная…

Рязанка глотнула раз и другой.

– Ну, вот и отделали тебя… – тихо сказала она. – Теперь-то тебе – воля…

Алена как-то недоверчиво покосилась на бел-горюч камень Алатырь.

Лежал он себе за стульцем и лежал… Каким был – таким и остался.

Однако ж коли Рязанка сказала, что выхваченный ею из зеркал черный ком в землю ушел – значит, так оно и было.

И сгинуло проклятье!

– Степанидушка! – глядя в лицо ведунье счастливыми глазами, заговорила Алена. – Да я для тебя всё теперь сделаю! Мы от купчихи Калашниковой деньги вернем, дом хороший купим! Теперь-то к нам беды липнуть перестанут! Заживем-то!

– Ты ж замуж собиралась, – напомнила Рязанка. – Повенчаешься – и не нужна я тебе более…

– Да что ж ты за чушь городишь! – весело возмутилась Алена. – Мы с тобой теперь никогда не расстанемся! Разве что и ты замуж соберешься… А нет – так со мной жить будешь, деточек моих вместе холить будем!

Рязанка отрешенно вздохнула.

– Погоди обещать-то, светик… Погоди…

Вдруг обе разом замолчали и прислушались.

– Гром не гром… – пробормотала озадаченная Рязанка. После свершенного деяния ничто земное, казалось, не имело к ней доступа – одни лишь громы да молнии…

– Колымага!.. – воскликнула Алена.

– Вызвала-таки… Ну, отворяй дверь, поглядим на обидчика твоего… – Рязанка с Алениной помощью встала с пола.

Колымага проволоклась по улочке, встала у забора, выпустила из выстеленного кожей чрева своего сгорбленную фигуру в черном, и та фигура, выставив вперед руки, как бы сноходец, побрела через лужи прямиком к распахнувшейся двери. Луна осветила белое, длинное, истомленное затворничеством и многими постами лицо.

– Господи Иисусе! – Алена в ужасе перекрестилась.

И погасло лицо, враг вошел в сени, оттуда – в горницу, еле Рязанка с Аленой и попятиться успели.

– Прости, свет, – тяжело опускаясь перед Аленой на колени, тихо произнесла Анна Петровна Хитрово.

– Так вот это кто… – Алена утратила от изумления голос, и лишь по ее губам Рязанка прочитала слова. – Господи!.. Так вот кто меня в материнской утробе проклял!

– Не я, свет, не я!.. – Речь была медлительна, сопровождалась мотанием головы под черным платом из стороны в сторону. – Ворожейку сильненькую мне привели… На Москве наисильнейшую… Я ей лишь платила… А про утробу не знала, не ведала…

Если бы Алена к боярыне наклонилась, снизу в лицо заглянула, то и увидела бы, что глаза полуприкрыты, едва белки сквозят. И то, что для нее – явь, то для старухи – страшный сон…

– Кореленка… Ее, выходит, работа, – сказала Рязанка. – Так и знала! Алена, отпусти ты ее… Того гляди окочурится! Что мы с ней тогда делать станем?

– Нет! – веско отрубила Алена. – Правду знать желаю! Пусть всё скажет, как на духу!

– Легче тебе, что ль, будет с той правды?

– Легче!

– Как на духу… – смутно понимая, куда она угодила и что ей грозит, повторила боярыня. – Стало быть, началось-то всё, когда покойный государь Алексей Михайлыч, овдовев, жениться задумал. От Марьи-то Ильиничны у него живых тогда осталось шесть дочек, да Феденька хворенький, да Иванушка скорбный. А Алешенька, надежа государева, отрок богоданный, наследник желанный, пятнадцати годочков помер… незадолго до того…

– Ты дело говори, а не покойных царевичей поминай! – прикрикнула Алена.

Анна Петровна поглядела на нее снизу вверх пустыми полуприкрытыми глазами.

– Как на духу же… И задумал государь вдругорядь жениться, и подвел ему Артамошка Матвеев Наталью Нарышкину, что у него в доме из милости на хлебах жила. И она была девка бойкая, да и Артамошка ее научил… Государь-то к Матвееву часто ездил – так дело и сладилось.

– Алена! – удержала Рязанка замахнувшуюся руку молодой ведуньи. – Сейчас не воевать, а слушать надо.

– А покойный государь старому обычаю привержен был. Негоже брать в царицы по тайному сговору, должны быть большие смотрины, наикрасивейших девок отовсюду должны в Кремль везти, чтобы государь наилучшую избрал! Наталья-то Кирилловна сама тайным сговором в Верх попала, да и сыночку так же невесту выбрала, срамота была – государю смотрин не устроили! Женился, как купчишка посадский, свашка взад-вперед пробежалась – и под венец!..

– Алена! Нужно же ей зачем-то это растолковать! – Рязанка решительно встала между своей ученицей и боярыней. – Не моги ее пальцем тронуть, пока в грехах кается! Слышала?