Окаянный император. Роковое путешествие

Я потихоньку привыкал к новому положению. Во время торжественных церемоний мне не хотелось спрятаться, хотя нелюбовь к большим скоплениям людей осталась. Царственно махать рукой и приподнимать фуражку получалось все успешнее. Я больше не контролировал осанку и скорость шага. Правда, садиться на лошадей верхом отказывался категорично. При неимении никакого опыта общения с этими животными подобное было чревато. Военные мундиры все чаще стали покидать свои места в саквояжах и сундуках. Кстати, это обстоятельство подтолкнуло меня заняться «изобретательством». Убедившись, что никто из окружения не знает о таком приспособлении, как плечики, «придумал» их. Новинка от наследника пришлась по вкусу. Она избавляла от необходимости часто пользоваться утюгом. Вешалку показывали торговцам и промышленникам, появилась надежда, что «устройство» пойдет в народ.

Быть наследником имперского престола оказалось очень приятно. В свиту, которую неформально возглавлял князь Барятинский, кроме моего адъютанта князя Кочубея входили еще пятеро. Компанию обслуживали два повара и семь человек прислуги. Это не считая местных возчиков, которые управляли лошадьми. Я больше не застилал постель, не заботился о чистоте и глажке одежды. Не говоря о том, что в моих руках были неограниченные суммы. Правда, тратить их было не на что. Все желаемое я получал бесплатно или в подарок. Было от чего кружиться голове. Но то ли природная стеснительность, то ли осознание висящего дамоклова меча стали отличными сдерживающими факторами. Свободное время я проводил с газетами и книгами. Подобный подход давал результаты. Я уже более или менее разбирался в системе государственного управления, внешней политике, вникал в тонкости положения различных районов империи, запоминал имена, фамилии и титулы многочисленных родственников. Огромная, раскинувшаяся на два континента страна постепенно переставала быть чем-то абстрактным, но превращалась в живой организм. Неповоротливый, коррумпированный, но живой. Мне предстояло стать его мозгом. Более того, отдавать такие команды, которые не приведут к самоубийству.

Глава IX

Июль 1891 г.

— Говорю вам, господин вахмистр, там бонба, не иначе! Они, значит, огляделись — и шасть под мост и шуршат там, а я быстро к вам, истинный крест, — вертлявый мужчина средних лет осенил себя крестным знамением.

— Так вы, господин Свечин, утверждаете, что террористы злоумышляют против наследника престола, его императорского высочества? — жандарм подался вперед.

— Истинно! Истинно так! Говорю же, стоял я у переправы через Ушайку… нужду справлял, — запнулся посетитель и тут же продолжил. — Смотрю, две подозрительные личности появились. Подошли они, значит, и через речку не идут. Оглядываются. А я за деревцем был. Осмотрелись — и под мост. Я, конечно, поближе подкрался. Слышу — шумят, как вяжут чего. А чего там вязать можно, ежели не бонбу?! Ведь наследник его императорского высочества точно там поедет, других-то путей нет.

— Вот что, господин Свечин, собирайтесь! — вахмистр задумчиво посмотрел на собеседника. — Поедем посмотрим, что там за бонба.

Через несколько минут из ворот команды вылетели всадники, а вслед за ними коляска, в которой восседал заместитель начальника и возмутитель спокойствия. В иные дни к словам ссыльного прислушались бы вряд ли, но накануне визита наследника престола игнорировать их было невозможно. О том, что в Томск приедет его императорское высочество Николай Александрович, стало известно примерно три месяца назад. С тех пор покоя не знали ни городские власти, ни полицейские чины. На пути следование кортежа уже не раз проверили инженерные сооружения, придорожные канавы и водосточные трубы. Ничего подозрительного не нашли, а тут ЧП.

К Ушайке подлетели буквально через пару минут. Жандармы перегородили подходы с обоих берегов, а вахмистр и Свечин, кряхтя, полезли под деревянную конструкцию.

— Ну и где они тут шумели?

— Да здесь где-то… А вон! Глядите! Сверток на балке примотан.

Через пару часов в Томске начались аресты. Полицейские, не церемонясь, брали всех неблагонадежных. Главным заговорщиком назначили брата местного книготорговца Владимира Посохина. Он находился в магазине родственника неподалеку от злополучного моста. Меж тем, начальник команды жандармов подполковник Козинцов решал, что делать с бомбой. Саперов в патриархальном Томске никогда не было, и как подступиться к свертку, никто не знал. Снимать его в итоге взялся отставной казак за серебряный рубль, а исследовать — ученые-химики из университета. Но даже их квалификации хватило, чтобы понять: к балке примотали не адскую машину, а муляж. Взорваться он не смог бы ни при каких обстоятельствах.

— Давайте, Свечин, вспомним еще раз, как все было, — вахмистр устало потер виски и тяжелым взглядом уставился на собеседника.

— Ну, как… — съежился ссыльный. — Я за деревом стоял. Гляжу, подходят трое. Осмотрелись — и под мост. Зашуршали там, я и побег…

— Прошлый раз вы говорили, что злоумышленников было двое.