Океан Разбитых Надежд

– Сегодня Люка забирают его новые родители, с которыми я завтра иду знакомится. После этого я планирую сходить к Морису и Бетти, чтобы попрощаться с ними перед началом учебного года.

Только она услышала имя друга, как сразу расцвела:

– Морис устроит вечеринку специально для тебя?

Я уже знаю, о чём думает мама, поэтому спешу развеять её мечты и опровергнуть любые предположения, касающиеся нас с Морисом:

– Они с Бет устраивают вечеринку, – подчёркиваю я. – А теперь они ещё и пара. Правда здорово?

– Счастье само просится к тебе на руки, а ты всё отступаешь поодаль, – заявляет мама.

Мы с Морисом никогда не были бы хорошей парой. Идеальная девушка в его понимании должна быть ростом намного выше меня, любить тяжёлый рок и субкультуры восьмидесятых – но всё это такие мелочи по сравнению с чертами характера. Морису нужна девушка, которая вовремя остановила бы его от вскрытия очередной бутылки виски, которая старалась бы укорить парня за попытку измены и не допустить этого в будущем – которая стала бы его учителем, его проводником, и Бет идеально подходит на эту роль.

Мне никогда не приходилось сомневаться в Бет: в ней достаточно твёрдости и настойчивости. Правда, она слабеет при одном взгляде на добротное вино, но я уверена в том, что у неё получится справиться со своими внутренними демонами. Если не ради себя, то ради Мориса.

Этим прекрасны отношения.

– Они отлично смотрятся вместе, – произношу я, уже представляя свадьбу лучшей подруги.

Мама лишь закатывает глаза и скрывается в гардеробной. Вскоре она возвращается в гостиную, где на полу разложены раскрытые чемоданы, со стопкой одежды в руках. Складывая классические костюмы в ярко-красный, а вечерние платья в жёлтый, она умудряется одновременно снимать истории для страничек в социальных сетях. Я, конечно же, вновь попадаю в объектив камеры, и вскоре на мой телефон приходит уведомление об отметке в истории.

Мама старается продвигать меня всеми известными способами. Зная, что я быстро потеряю популярность в сети из-за ухода из модельной деятельности, она делает рекламу моих страничек на своих профилях.

Мне приходилось вести страницы с двенадцати лет, и с тех пор ленты заполнены фотографиями. В основном там размещены работы, сделанные в студии, и пейзажи Хантингтона, от которых мама старательно избавлялась на протяжении нескольких лет.

На её профилях нельзя найти ни одного пейзажа. Миссис Гофман заполняет “Instagram” фотографиями с работы, модными бутиками и видеоуроками по составлению образов для женщин. Когда-то мама даже занималась обучением начинающих стилистов по сети, проводя прямые трансляции сразу на нескольких платформах, за что получила не один хвалебный отзыв.

Когда мама заканчивает с чемоданами, она принимается одеваться в белое платье. Клянусь на книгах Агаты Кристи, это её самый скромный наряд из всех, что я видела. Как обычно заколов волосы, она обувается в светлые туфли на высоком каблуке и смотрится в небольшое зеркальце над комодом.

– Как я выгляжу? – интересуется она у меня, поправляя подол платья.

Оно действительно хорошо сидит на ней. Кто бы что ни говорил про белый цвет, он отлично подчёркивает мамину фигуру. Я отвечаю:

– Превосходно.

Но один Бог знает, как она полетит в этом.

На строгом лице мамы появляется еле заметная улыбка, но она спешит отвернуться от зеркала. Поставив чемоданы на колёсики и выдвинув ручки, она выкатывает их в холл, а затем вызывает такси.

– Мы должны вернуться ближе к сентябрю, – повторяет мама. – Пока что не могу сказать, на сколько затянутся показы и фотосессии, но, если одна из девушек подпишет контракт, то можешь не ждать меня раньше октября. Бабушка присмотрит за тобой, хоть ты уже и взрослая.

Взрослая, которая, по её мнению, постоянно совершает оплошности. По одному взгляду понятно, что мама больше не питает себя иллюзиями о моей успешной карьере модели или дизайнера.

– Мам, – я выхожу в холл и присаживаюсь на пуфик у стены. – Спасибо тебе.

– За что? – недоумевает она.

За то, что учила меня манерам, привила чувство такта и в общем вырастила замечательную дочь. За то, что тратила на меня так много сил и времени несмотря на различия между нами. За то, что пусть и строго, пусть без выражения материнской любви, но воспитала меня.

– За всё, – я поднимаюсь с пуфа и тепло обнимаю её.

Это будут по-настоящему долгие каникулы в Соединённых Штатах. Уверена, маме хватит недели, чтобы пешком обойти весь Нью-Йорк, наведаться во все известные бутики и скупить половину магазинов брендовой одежды. Она такая предсказуемая, и отчего-то это кажется мне очень милым. Я с наслаждением вдыхаю запах её духов и медленно отстраняюсь от мамы, осознавая, что не буду чувствовать её рядом несколько месяцев.

– Желаю хорошо провести время, – говорю я, хоть и знаю, что иначе быть не может. Мама не упустит возможности посетить люксовые рестораны и сделать тысячи фотографий на Манхеттене.

– Спасибо. Не шуми здесь, – наказывает она мне.

Я закатываю глаза: