Охота на нежить

— А ты как думал, Ваня? — хрипло отозвался Архип. — Что богатство просто так даётся? Здесь надо смелым быть. Чтобы поджилки не дрожали. Завтра спровадим князя, достанем всё — и прямиком в Литву! За ночь уйдём подальше, а там уж нас не найдут.

Что ж вас всех в Литву-то тянет? Неужели там так охеренно? Может, съездить — поглядеть? Пару конных полков прихватить с собой и сгонять на выходные.

— А боярин как же? — спросил кузнец.

— Пошёл он на хер! — ответил Архип. — Теперь он сам за себя, а мы — сами по себе. Вот что — спусти-ка своего приятеля в воду. А мы пока ящики в мельницу перетаскаем. Да не вздумай сбежать — найду и убью. Понял?

Ростом Архип едва доставал кузнецу до плеча. Но в его голосе звучала такая холодная жестокость, что кузнец вздрогнул и быстро кивнул. Он поднял тело мельника, положил его в лодку, а сам хотел сесть на вёсла.

— Погоди, — остановил его Архип.

Наклонился над трупом, быстро обшарил его карманы и что-то вытащил.

— Ключ от мельницы чуть не утопили! Пришлось бы сейчас замок ломать.

Потом повернулся к кузнецу.

— Возьми один ящик, привяжи ему к ногам, чтоб не всплыл. Пусть подавится!

Кузнец отплыл, неуклюже шлёпая вёслами по воде.

— Растяпа! — презрительно сказал Архип и повернулся к чернобородому. — Поехали!

Чернобородый молча взял лошадь под уздцы и повёл к мельнице. Я осторожно пробирался вслед за ними.

— Что думаешь на счёт Ваньки? — спросил чернобородого Архип.

На середине пруда негромко плюхнуло.

Чернобородый выразительно сплюнул.

— Вот и я о том же, — кивнул Архип. — Может его тоже… того?

— Рано, — тихим голосом сказал чернобородый. — Пригодится ещё. Я за ним пригляжу.

Вдвоём они быстро перетаскали ящики внутрь. Архип снова запер мельницу на замок.

— Если и сунется князь, скажем — уехал мельник, а ключа нет. Замок ломать не станет, подозревать нас ему не в чем.

Это уж точно, бля! Подозревать вас я вообще не собираюсь!

Вообще-то, их можно было брать хоть сейчас. Но я не рискнул лезть в одиночку на троих. Никуда они не денутся — вывезти добро с мельницы я им не позволю.

Кузнец причалил к берегу, но так и сидел в лодке, тупо глядя на чёрную воду, в которой дробилась яркая луна.

Архип пошёл к кузнецу, но чернобородый его остановил.

— Ты, Архип, поезжай домой. Тебе ещё завтра с князем возиться. А я с Ваней поговорю. Не надо тебе это видеть. Да и сам никому на глаза не попадись!

Чуткая жопа немедленно подсказала, что и мне лучше не видеть того, что случится дальше. Именно поэтому я подполз почти вплотную — чтобы не упустить ни одной мелочи.

Архип запрыгнул в телегу и причмокнул губами. Лошадь сонно мотнула головой и, не спеша, потащила телегу в сторону деревни.

Чернобородый постоял, глядя вслед телеге, и пошёл к кузнецу. На ходу он таял, терял очертания и превращался в знакомое облачко мрака, неразличимое в ночной темноте.

Ипать! Мара!

Тень наползла на лицо кузнеца. Он вздрогнул, выпрямился и тихо простонал:

— Мамочки!

Глава 17: Схватка у кузницы

Мои лапы напряглись, а когти впились в землю. Прямо у меня на глазах бесплотная потусторонняя тварь жрала человека. Высасывала его досуха, оставляя только кости и кожу.

И какая, к ипеням, разница, что это не самый охеренный человек на свете? Жить-то всем хочется!

Лицо кузнеца кривилось в страдальческой гримасе. Он стонал, вцепившись широкими ладонями в борт лодки. Чёрное облако плотно кутало его голову, лезло в рот, заглядывало в глаза.

Я знал, что в эти секунды мара будоражит все страхи в памяти кузнеца, усиливает их, упивается ими. Превращает человека в перепуганную, обгадившуюся от страха тварь. А потом убивает.

Бля, как же ему сейчас херово! Я знаю, я был на его месте и помню эти отвратительные липкие прикосновения.

Я распластался по земле и медленно пополз к лодке, держась в тени деревьев. Шерсть на загривке стояла дыбом, усы топорщились, кончик хвоста подёргивался, живя своей жизнью. Я тихо, утробно рычал от предвкушения схватки.

Ещё метра три, и можно будет прыгнуть.

Кузнец дёргался и стонал.

Но не помирал. И даже в обтянутый кожей скелет не превращался.

Это какая-то новенькая херня!

Чёрное облако отлепилось от головы кузнеца и снова вытянулось в человеческий силуэт. Несколько мгновений силуэт висел в воздухе, потом уплотнился и коснулся ногами травы. Рядом с сидящим кузнецом опять стоял чернобородый.

Я замер на месте.

Чернобородый оглянулся, но ничего не заметил.

— Пойдём, Ваня! — негромко позвал он кузнеца.

— Что со мной? — деревянным голосом спросил кузнец. — Ничего не помню.

— Наверное, голова закружилась, — равнодушно сказал чернобородый. — Идём.

Кузнец выбрался из лодки и послушно побрёл за чернобородым в сторону деревни.

Я дождался, пока они скроются из вида, и наярил к дому Марьи.

Ну и разведка, бля!

* * *

Я даже успел немного поспать. Снилась мне, понятное дело, Глашка. Поэтому выспался я хреново и зевал, как рыбина, вытащенная на берег.

Проснувшись, первым делом дозвонился до Сытина. Рассказал ему всё, что успел узнать, и попросил ни под каким видом не выпускать Хворобу из темницы.