Охота на Риту

Но ведь со стороны посмотреть никто не мешает!

Нагло проскочив между двумя идущими бок о бок яхтами, мы с Касперским устремились к исполинской каменной фигуре.

Чем ниже снижались, тем ярче, злее и, чего греха таить, заветнее, сверкали ларцы.

— Ритка! Пригнись! Остолбеней плетут!!! — рявкнул сзади Касперский.

На моё счастье, тело среагировало быстрее его хозяйки!

Я буквально захлебнулась возмущением, когда заключённая в прозрачные стенки бомбочка с заклинанием пролетела над головой и со всей дури врезалась в макушку колосса, разлетевшись вдребезги.

«Они совсем сдурели?!» — крикнула я мысленно, добавив к гневному выкрику пару непечатных ругательств.

Даже ребёнок знает, что каменные колоссы — добрейшие существа во Вселенной. Но чего они совершенно не выносят, так это глумления над собственной медлительностью. Такой махине высотой с двадцатиэтажный дом этот Остолбеней что слону комариный укус.

Но удар по самолюбию ощутительный!

«Не-а, Ритка, не сдурели! — крикнул Каспер. — Налицо целенаправленная диверсия!»

Что и требовалось доказать…

Стоявший до того неподвижно колосс со страшным грохотом расправил плечи. Затем загудел трубно, и нас с Касперским и Щёткой отшвырнуло назад звуковой волной.

И это ещё повезло, кстати! В последнюю секунду буквально ушли от удара каменного кулака размером с трёхэтажный дом!

А вот яхте-осе повезло меньше!

Треск ломаемой палубы потонул в протяжном гудении каменного исполина. Щепки брызнули во все стороны! Фигурка адепта, переворачиваясь в воздухе тряпичной куклой, понеслась вниз.

— Каспер! Репортаж с места событий! — приказала я, направляя Щётку за падающим адептом.

«Это репортаж с петлёй на шее, Рит», — огрызнулся котецкий, но не ослушался.

Сопровождая картинку, транслируемую в моё сознание, ругательствами и восклицаниями типа «Код Всемогущий!» и «абстрактные кварки», фамильяр принялся послушно транслировать мне то, что продолжал наблюдать своими глазами, запрокинув морду вверх. Так что перед моим взором находились сразу две картинки — падающего адепта и бушующего колосса. Который на разгроме двух яхт не остановился (адепт со второй, под стальным парусом, успел перебраться по заклинанию-лиане на другую яхту) и, сообразив, что кулаками обеих рук махать будет прикольней, запустил каменной чашей со злополучными ларцами в ней в самую гущу воздушного движа!

Вышло эффектно, ничего не скажешь.

За эффект кому-то придётся заплатить ещё двумя яхтами.

…Кувыркающегося в воздухе адепта мы успели подхватить поперёк талии метрах в двадцати от скалистого выступа. К счастью, абсолютно спокойного выступа, неподвижного. Не колосс и не живой валун.

— Какие люди и без охраны, — прорычал над ухом Касперский, перебравшийся мне на плечо.

Я недоумённо нахмурилась. Адепт, которого мы умудрились спасти, оказался адепткой. Девчонка вцепилась в меня, как коала в мать родную. Даже агрессивней, чем коала, потому как чуть не задушила в объятиях. Но всё же была незнакома. Кажется, с Термокинеза, но точно сказать не берусь.

— Да ты не туда смотришь, вон, справа!

Я повернула голову и выругалась сквозь зубы, столкнувшись взглядом с Ралфи.

Неудивительно, конечно, что ректор с несколькими магистрами страхуют нас на гонках. Но всё равно неприятная встреча!

Развернувшись, я спикировала на каменистый утёс.

— Да отпусти ты! — сердито прикрикнула на ни в чём не виноватую передо мной брюнетку. — Без волос оставишь!

Та не сразу разжала пальцы, но с метлы слезла безропотно.

— Сп-пасибо, — выдавила она из себя.

Я её понимала.

Всё-таки такое себе чувство выбывать на первом же этапе и к тому же быть обязанной своим спасением какой-то земной выскочке, а вовсе не красавцу-ректору и даже не какому-нибудь магистру.

Ну, мы это исправим.

Ралфи на яхте-спасателе как раз снижается.

Кружит как коршун, можно сказать!

— Ну, бывай, — похлопала я девчонку по плечу и, взмыв в воздух, не удержалась от того, чтобы, не поворачивая головы, продемонстрировать ректору Академии Пси фигуру из пальцев.

Глава 44

Внизу, куда достаёт взгляд, мягко стелется махрово-ворсистое покрывало цвета тёмного изумруда — всё в бугорках кочек и затейливых волнистых складках. С высоты они кажутся совсем крохотными, и, только снижаясь, понимаешь, что каждая кочка размером с тебя, а то и повыше. В такую подушку из мха так и хочется прыгнуть, зарыться как в стог сена, утонуть в его махровой мягкости, втянуть ноздрями свежий и чуть прелый запах мокрой листвы, ощутить, как пушистые травинки щекочут щёки и нос… Также можно запросто представить себя летящей над Средиземьем, аккурат над городом хоббитов! Единственное, что ненавязчиво так напоминает, что под тобой не Хоббитания — это горы, да серые скалы, да груды графитных валунов, что прорезывают изумрудный ковёр долины тут и там. Сочетание изумрудного и серого с пурпуром неба и нежно-розовым кружевом облаков — головокружительное!