Охота на сокола. Генрих VIII и Анна Болейн: брак, который перевернул устои, потряс Европу и изменил Англию

После мессы в праздник Очищения Девы Марии 2 февраля Кромвель отвел Гонтье в приемный зал в покоях Анны, где посланник мог поговорить с королевой с глазу на глаз, уединившись в эркере окна. В своем донесении, адресованном Шабо, Гонтье сообщил, что она горько жаловалась на уклончивые и несвоевременные ответы Франциска, которые лишний раз наталкивали Генриха на нежелательные мысли и сеяли в нем все новые сомнения. Едва сдерживая слезы, она сказала, что Шабо должен понимать необходимость срочных мер, «чтобы она не оказалась брошена на произвол судьбы и оставлена в беде» (фр. qu’elle ne demeure assolйe et perdue). «Она уже ощущает приближение горькой участи и сейчас терпит больше страданий, чем до замужества». В ее темных горящих глазах сквозила тревога. Беспокойно оглядываясь вокруг, она предупредила его: «Я не могу поделиться с Вами всем, чем хотела бы, ибо я все время на виду и за мной неустанно следят глаза моего супруга и придворных». Сказав, что она не может ни написать ему, ни встретиться снова, ни задержаться, чтобы продолжить разговор, она тут же покинула Гонтье и присоединилась к Генриху, направлявшемуся в большой зал, где должен был начаться маскарад. Однако сама она туда не пошла, незаметно скрывшись в сумраке своей спальни. В конце письма Гонтье поделился своими соображениями: «Сир, насколько я могу судить, ей явно не по себе. По моим скромным наблюдениям, все это из-за сомнений и подозрений короля»³⁷.

В последний раз Генрих решил прибегнуть к средствам дипломатии. В конце мая представители Англии и Франции собрались в Кале. Кромвель, который по замыслу Генриха должен был сопровождать герцога Норфолка, предчувствовал провал с самого начала и ехать отказался, сославшись на приступ лихорадки. Вместо него поехал брат Анны Джордж, для которого это была уже шестая и заключительная дипломатическая миссия во Францию, в сопровождении сэра Уильяма Фицуильяма и Эдварда Фокса. Вероятно, действуя под влиянием Кромвеля, Генрих на этот раз подготовил особенно подробные и четкие указания. Посланники должны были встретиться с Шабо в Кале, где вести большую часть переговоров было поручено герцогу Норфолку – Джорджу больше не доверяли вести дела. Было выдвинуто новое предложение, согласно которому обручение Елизаветы с герцогом Ангулемским должно было состояться, когда ей исполнится семь лет. Герцог должен был завершить свое образование в Англии. Однако в том случае, если у Генриха и Анны родится сын, Елизавету полагалось отправить учиться во Францию. Франциск отныне не был уполномочен заключать брачные или иные союзы с Карлом без согласия английской стороны. И последнее: Франциску и его сыновьям предлагалось взять на себя обязательство содействовать отмене публичных порицаний, вынесенных Климентом в отношении Генриха. Кроме того, Франциск должен был использовать все свое влияние, чтобы препятствовать в будущем созыву Вселенских соборов по инициативе папы Павла. Если же собор созывался, то время и место следовало предварительно оговаривать с Генрихом. Когда-то король Англии нуждался в содействии Вселенского собора для продвижения своих интересов, однако сейчас он не был столь уверен в его необходимости. Едва послы получили указания, как Кромвель, словно в преддверии грядущих перемен, приказал Фицуильяму шпионить за Джорджем и сообщать ему обо всем. С тех пор как его сестра стала королевой, Джордж все больше мешал Кромвелю. Он, при его непомерных амбициях, представлял для Кромвеля почти такую же угрозу, как и сама Анна³⁸.

Джордж, у которого были основания не доверять Фицуильяму, попытался осторожно убедить его остаться в Дувре, чтобы поехать в Кале только с Норфолком и Фоксом, однако Фицуильям отказался. Во Франции Джордж несколько раз встречался с Шабо, но результата не добился. Предчувствуя опасность, 14 июня он оставил Норфолка и Фицуильяма во Франции, а сам поспешил вернуться в Лондон, якобы для получения новых указаний от Генриха. Однако вместо того, чтобы просить аудиенции у короля, он прямиком направился к Анне и провел несколько часов в ее покоях. Шапюи обратил внимание на то, что после этого она пребывала в дурном расположении духа. Тем временем Кромвель открыто унизил нового французского посла Антуана де Кастельно, племянника Габриэля де Грамона и его преемника на посту епископа Тарба. Посол надеялся вручить верительные грамоты Генриху и узнать новости из Кале, но, прождав без толку в приемной Кромвеля в его резиденции в Остин Фрайерс до 10 часов вечера, был бесцеремонно выдворен первым секретарем. Позже, когда Кастельно по распоряжению Генриха разместился во дворце Брайдуэлл, где всегда проживали его предшественники, Кромвель попросил посла освободить помещение; впрочем, через некоторое время эта просьба была отозвана³⁹.