Охота на сокола. Генрих VIII и Анна Болейн: брак, который перевернул устои, потряс Европу и изменил Англию

Впрочем, это уже не имело значения, поскольку в дело вмешалась Анна. Используя свое влияние на короля, она получила право «распоряжаться землями, принадлежавшими Уильяму Кэри, ныне покойному, пока его сын и наследник Генри Кэри не достигнет совершеннолетия, а тем временем быть опекуном Генри Кэри и решать вопрос о его браке»¹⁹. Получить такое право, даже если наследник приходился родным племянником, для молодой незамужней женщины, не отличавшейся знатным происхождением, было беспрецедентным случаем. Ей удалось добиться своего, сыграв на чувствах Генриха, отчаянно скучавшего в разлуке с ней. Его письмо к ней начинается с мольбы Всевышнему о том, чтобы Он «в скором времени воссоединил нас, ибо я так жажду этого». Генрих говорит, что думает об Анне постоянно: «…в отсутствие моей возлюбленной меньшее, что я могу сделать,– послать ей мясо оленя, в названии которого есть буквы моего имени[74]; предвкушаю момент, когда, коли на то будет Божья воля, Вы насладитесь этой плотью, как если бы это была моя плоть». Это еще один пример причудливых фантазий Генриха, которыми наполнены его любовные письма. Однако, в отличие от ранее упоминавшегося эпизода, когда он посылал в дар Анне мясо оленихи, сейчас его метафора приобретает более сексуальный подтекст – теперь он жаждет проникнуть в нее²⁰.

Следующая попытка Анны оказать протекцию привела к конфликту с Уолси. Сестра Уильяма Кэри, Элинор, монахиня Уилтонского аббатства в Уилтшире, претендовала на вакантную должность настоятельницы после смерти старой аббатисы; обычно решение о назначении на эту должность принимала церковь. Пока Уильям был жив, он несколько раз просил Уолси за сестру. Когда в дело вмешалась Анна, Генрих сначала оказывал ей всяческую поддержку, пока не узнал о темном прошлом Элинор. Она «сама призналась», пишет он своей «дорогой возлюбленной» в следующем письме через несколько дней, шокированный тем, что ему открылось. Элинор призналась в том, что у нее «двое детей от двух разных священников и, кроме того, она была на содержании у слуги лорда Брока, и это было совсем недавно». «Ни за какое золото мира я бы не стал чернить ни свою, ни Вашу совесть, отстаивая интересы особы столь безнравственного поведения»²¹.

Однако если Генрих полагал, что это остановит Анну, он поспешил с выводами. Она уже проиграла одно дело Уолси несколькими месяцами ранее, когда ей не удалось продвинуть своего кандидата на должность настоятеля аббатства Питерборо. На этот раз она во что бы то ни стало решила добиться своего. На место аббатисы Уилтонского аббатства было две претендентки: Элинор и приоресса этого же аббатства Изабель Джордан, которую поддерживал Уолси. Кардинал считал ее достойной кандидатурой, пользовавшейся уважением большинства монахинь. Генрих, оказавшись меж двух огней, решил, что надо найти компромиссное решение и назначить на эту должность «женщину порядочную и доброжелательную»²². Он трижды письменно обращался к Уолси через доктора Белла, чтобы отклонить кандидатуру Джордан. Нарушение воли короля означало бы, что «кое-кто [то есть Анна] будет сильно огорчен».

Уолси явно недооценил роль Анны в этом деле и поступил по-своему, утвердив Изабель Джордан. Он даже не подозревал, что Генрих не только обсуждает с Анной должностные назначения в Уилтонском аббатстве, но и отправляет с курьером к ней в Хивер на проверку государственные документы²³.

Едва Уолси принял решение, как тут же получил серьезное предостережение от Хиниджа. Его осведомитель при дворе в сдержанных выражениях осторожно сообщал ему, что «Его Величество был не слишком доволен результатами выборов настоятельницы Уилтонского аббатства… поскольку из всех претенденток он менее всего был настроен в ее пользу»²⁴. На первый взгляд совершенно непонятно, почему Уолси так открыто проигнорировал желание Генриха (а следовательно, и Анны), да еще по такому незначительному поводу. Была ли это простая оплошность, вызванная тем, что его мысли были заняты другим? Вполне вероятно, учитывая, что потливая горячка уже добралась до его дома и он опасался за свою жизнь. Или он просто не придал значения наставлениям доктора Белла?²⁵

Истинная причина заключалась в другом. Уолси не побоялся ослушаться Генриха, потому что получил известия от Гардинера, который сообщил, что папа Климент, находясь в Витербо, издал окончательное распоряжение о рассмотрении дела о разводе Генриха. Кампеджи должен был в скором времени доставить этот документ в Лондон²⁶. Внезапно положение кардинала вновь укрепилось, и он решил действовать так, как считал нужным, и назначил кандидата, которого считал более достойным. Пусть он прогневит Генриха, но Бог не осудит его за это.