Охота на «Троянского коня»

– Когда это было?

– В 1906 году, на станции Вержболово.

– Я знаю об этой поездке Николаи, тогда еще офицера германского Генерального штаба. В Санкт-Петербурге за ним было установлено негласное наблюдение, в результате чего было выявлено то, что он был в нашей стране с разведывательными целями. Будучи в столице, Николаи встречался не только с немецкими коммерсантами, многие из которых находились под наблюдением жандармов и подозревались в связях с германской разведкой, но и с русскими промышленниками. Ему даже удалось каким-то образом побывать на Путиловском заводе, в закрытых мастерских, где производилась доводка новых артиллерийских систем. Правда, несколько раз ему удалось уйти из-под наблюдения филеров. А это позволило начальнику Петербургского КРО утверждать, что Николаи в это время непременно встречался с законспирированными германскими агентами. Все это дало основание шефу жандармов направить в Вержбловское отделение жандармерии телеграмму, в которой давалось распоряжение тщательно досмотреть вещи и самого Николаи при пересечении границы. Вскоре из Вежболово пришел ответ о том, что в результате тщательного досмотра офицера германского Генерального штаба Николаи ничего подозрительного не обнаружено. Вполне возможно, что ротмистр Мясоедов по простоте душевной или в своих меркантильных интересах не досматривал Николаи. Но сегодня это доказать просто невозможно.

– Но сам факт продолжительного общения Мясоедова с германским разведчиком говорит сам за себя, – продолжал гнуть свою обвинительную линию Воеводин. – Может статься, что тогда Николаи его и завербовал.

– Может быть, может быть… – неопределенно промолвил генерал. – Хотя для суда это довольно спорная улика.

– Это, Евгений Евграфович, лишь цветочки, – многозначительно сказал капитан, перелистывая досье. – Дальнейшие похождения ротмистра только усугубляли его вину и в конце концов привели к его отставке. Хотя необходимо признать, что есть и необъяснимые обстоятельства, которые послужили этому причиной. В жандармском ведомстве утверждают, что Мясоедов, будучи свидетелем в суде по одному скандальному делу, дал показания не в пользу своих коллег из Департамента полиции и Охранного отделения. Якобы за это начальник корпуса жандармов приказал перевести Мясоедова «куда-нибудь во внутренние губернии, но, во всяком случае, не ближе Самары». 27 сентября 1907 года Сергей Николаевич Мясоедов вышел в отставку из Отдельного корпуса жандармов в чине подполковника. Чем он так не потрафил своему начальству, я так и не смог добиться. Ни о его контрабандной деятельности, ни, тем более, о шпионстве, вопрос тогда не стоял. Хотя послужной список подполковника Мясоедова в Вержболово был не безупречен: трижды он получал замечания за «неуместные выражения» и «бестактные действия» по отношению к железнодорожным пассажирам, один раз ему был записан выговор за оскорбление почтового служащего. Однако эти проявления начальственного неудовольствия были сравнительно редки и вполне ординарны. Больше ничего более существенного в его послужном списке я так и не обнаружил. Как вы видите, дело довольно темное…

– Я постараюсь осветить эту сторону дела, – пообещал Баташов, с неподдельным интересом внимающий довольно занимательному рассказу Воеводина. – Продолжай, пожалуйста.

– Итак, Евгений Евграфович, я перехожу ко второму этапу деятельности моего подследственного. После выхода в отставку Мясоедов вплотную занялся коммерческой деятельностью. Через год после отставки его хорошие знакомые по Вержболово и крупные дельцы братья Фрейдберги обратились к Мясоедову с предложением возглавить новый концерн «Северо-Западную русскую пароходную компанию», намеревающуюся заняться переправкой эмигрантов из России в Америку. Сергей Николаевич с готовностью согласился. Компания базировалась в Либаве, с отделениями в Одессе и Минске. Мясоедов официально числился председателем совета директоров с ежегодным окладом в 6 тысяч рублей…

– Если в этот период нет доказательств его работы на немцев, то данный раздел можно пропустить, – нетерпеливо произнес Баташов. – Переходи к следующему этапу его деятельности.

– Коммерсант Мясоедов вращается с таким огромным количеством самых разных людей, что проследить его связи с вражеской разведкой не представляется возможным. Я хочу только отметить, что председательство в «Северо-западной компании», конечно, давало Мясоедову небольшой доход, однако никоим образом не могло заменить полноценной службы, не говоря уже о карьерных перспективах. И тогда жандармский подполковник Мясоедов написал пронзительное и в то же время покаянное письмо министру внутренних дел Столыпину с просьбой восстановить его на службе в Отдельном корпусе жандармов. Зачитать письмо?

– Не стоит. Меня интересует лишь резолюция министра.

– По всей вероятности, аргументы и мольбы отставного подполковника не тронули Столыпина. Он велел своему заместителю Курлову сообщить Мясоедову, что дело его пересматриваться не будет и что он никогда, ни при каких условиях не будет принят на государственную службу.