Охота на «Троянского коня»

– Да, удача мне не помешает, – согласился Баташов, принимая из рук жандармского полковника бокал. Сделав несколько вращательных движений, он с удовольствие вдохнул аромат коньяка и только после этого чуть пригубил божественный напиток.

С интересом проследив за движением рук генерала, Стравинский попытался повторить этот, по его мнению, чисто аристократический прием пития коньяка, но сделал это своими толстыми пальцами так неуклюже, что чуть было не пролил драгоценную жидкость на пол. Махнув в сердцах на это рукой, он привычным жестом опрокинул содержимое бокала в свой большой, благородно очерченный рот.

– Мы дипломатических академиев не кончали, – сконфуженно промолвил полковник, закусывая коньяк засахаренными дольками лимона.

– Апполинарий Эрастович, вы хотели сообщить мне что-то очень важное, касающееся нас обоих, – деловым тоном промолвил Баташов, по привычке беря инициативу на себя.

– Да, вы правы, – согласился Стравинский. – Я не стал вам говорить об этом событии раньше, потому что оно, по-моему, не имеет никакого отношения к агенту Шварцу.

– Что же это за событие? – с нескрываемым любопытством промолвил генерал.

– Мне кажется, что мои люди напали на след немецкого резидента!

– Не слишком ли много резидентов для Варшавы? – скептически улыбнулся Баташов. – Шварц говорит об одном, вы – о другом. Что-то мне мало верится в такую удачу.

– А вы послушайте, Евгений Евграфович, не пожалеете.

– Ну что же, я вас внимательно слушаю, – взглянув на полковника, промолвил Баташов.

– Неделю назад один из моих лучших филёров, который следил за подозрительным типом, похожим на коммивояжера, обхаживавшем в ресторане полковника, как потом выяснилось, офицера из штаба армии. Перед расставанием «коммивояжер» обменялся с полковником конвертами. Дальнейшее наблюдение за объектом, который получил у нас кличку «коммивояжер», выяснило, что к нему под прикрытием темноты частенько захаживают поздние гости, которые потом бесследно исчезают в темных переулочках этой глухой варшавской окраины. Подозрительный тип проживает в довольно удачно расположенном доме, из которого можно выйти незамеченным в любой из трех окружающих его переулков. Самое выгодное расположение для совершения темных дел. В дневное время филёры выяснили, что «коммивояжер» дважды бывал в штабе 2-й армии, оба раза задерживаясь там на полтора-два часа. Не кажется ли вам это подозрительным?

– Вы выяснили у домохозяина, кто это?

– Пока нет. Домохозяин находится в отъезде, а у кого-то другого уточнять мои люди не стали. Побоялись спугнуть.

– И правильно сделали! – удовлетворенно воскликнул Баташов. – Что еще интересного сообщают филёры?

– Круг интересов «коммивояжера» довольно широкий и разнообразный. У меня под рукой донесения за вчерашний день.

Полковник раскрыл черную папку и, найдя нужную бумагу, начал монотонно читать:

«7.05 объект вышел из дома и, поймав извозчика, направился в сторону Петербургского вокзала. В 8-15 встретил экспресс и опрятно одетого господина из 7-го вагона. Господин передал объекту небольшой чемоданчик, и они вместе направились на привокзальную площадь. Зашли в церковь Марии Магдалины, поставили свечки, помолились и в 9.00, разошлись в разные стороны. Объект „коммивояжер“ пешком, по улице Виленской, направился к лавке купца Лейбемана. Неизвестный господин сел на поезд, направляющийся в Лодзь, где след его был потерян. В 10.27 „коммивояжер“ вышел от купца Лейбемана без чемоданчика, поймал извозчика и поехал в офицерский клуб, где пробыл до полудня с четвертью. В 12.30, поймав извозчика, поехал в ресторан „Бристоль“. В два с четвертью пополудни в компании двух офицеров он на извозчике направился в штаб 2-й армии, откуда вышел в четыре часа пополудни и на извозчике возвратился домой»…

Как это ни удивительно, но на этом контакты «коммивояжера» не заканчиваются, – оторвал глаза от донесения жандармский полковник, чувствуя неподдельный интерес генерала, – до полуночи у него в гостях побывали еще три посетителя. И, что самое интересное, вошли они через парадную дверь, а ушли проходными дворами, так и не попавшись на глаза моим людям.