Охотник

Щупальца яростно обрушились на пасть, напарываясь на зубы, от некоторых остались лишь ошмётки, некоторые проткнулись насквозь. Они колотили, пока не обмякли, не ушли под воду.

— Хо-хо! Он мёртв! Мёртв! — закричал Хендрик. — Бухта наша!

— Наша… только охотник ещё жив, — прошептал старик, смотря на нос корабля.

— Да ты чего? — спросил Хендрик смотря на Си’Зяна. — Правда, его боишься?! Он даже на корабль забраться не сможет!

Он посмотрел на нос корабля. В свете молнии показалась человеческая фигура.

— Нет! — закричал Хендрик. — Этого не может быть!

— Кажется, у меня осталось минут десять! — крикнул Ренар, взмахивая мечом.

— Убить его! — крикнул Хендрик.

Сверху полетела стрела, охотник крутанул мечом, гром заглушил звон металла.

— Отбил! Отбил! — закричал матрос.

Хендрик попятился назад, упал, судорожно поднялся и побежал в каюту. Матросы обнажили сабли. Ренар вертелся, прыгал, перекатывался, скрещивал мечи, контратаковал, разил любого, кто встал на пути.

Упал последний рискнувший моряк. Остальные остановились, отошли в страхе. Ренар ступил на лестницу. Старика от охотника отделяет лишь Ясон. Он встал на верху лестницы, вытащил из-за спины длинный, сверкающий меч.

Ренар медленно поднялся, изучая каждую ступень. Ясон не двинулся. Охотник приблизился, казалось, момент будет упущен. Телохранитель, последняя надежда старика, будто превратился в камень.

Осталось три ступени. Ясон ударил с размаху, резко, как кобра, наискось, вложив всю силу. Капли застряли в воздухе, молния встала на воду, время остановилось. Клинок прошёл в сантиметрах от груди.

Ренар прочитал в глазах Ясона осознание ошибки. Укутанная в тряпки голова молчаливого телохранителя покатилась с лестницы. Окровавленное тело с грохотом рухнуло на ступени.

Ренар медленно, грозно, величаво шёл к старику с опущенной головой. Си’Зян поднял злой взор.

— Мой страх оправдан, ты не лучше зверя…

Удар был настолько быстр, что старик даже не заметил. Дыхание прервалось, он схватился за грудь, посмотрел на окровавленные пальцы, будто не может поверить.

Ренар двинулся к каюте.

Хендрик забился в угол, держа в руках кинжал. Бушует шторм, гром и молния страстно танцуют, подстёгивая ветер и дождь. Дверь со скрипом открылась, ветер скинул со стола бумаги, молния осветила фигуру. Ренар медленно прошёлся, скрипя досками.

Хендрик, дрожа, бросился сзади на охотника, но тут же очутился на полу, пополз спиной к столу. Ренар наступал.

— Парень! Парень! Не обижайся! Я же просто хотел подзаработать! Все мои товары пропали в Талсе! Мне не успели заплатить! И ты тут появился! Со знанием карт и монстров! Прости! Парень! Это всё старик! Он меня заставил!

Гром частично заглушил крики Хендрика. Ренар навис над ним, как гора. Лицо оставалось равнодушным, даже когда пол головы бывшего капитана сползло на пол.

Выйдя на мостик, Ренар крикнул оставшимся матросам:

— Ваши капитаны мертвы! У вас есть выбор, либо освободить людей и взять курс на материк! Либо попытаться остановить меня, после я всех освобожу и возьму курс на материк!

Гром таранил небо, молния била море, но матросы услышали охотника.

Глава 11

Послушник поставил на стол кружку воды и тарелку хлеба. За столом сидит инквизитор, сложив руки замком.

— Спасибо, Себастьян, — сказал он. — Угощайтесь… как вас?

— Норх, инквизитор — сказал светловолосый юноша.

— Тантал. А отца как?

— Норт.

— Норх сын Норта? Забавно, — приподняв брови, сказал инквизитор. — Так, говоришь, золотой купол?

— Да.

Инквизитор достал из стола толстую книгу, начал листать.

— В приземной книге святого спасителя Конона, на… подожди секундочку. Ах, вот. На четыреста восемьдесят второй странице говориться, что: «Купол златом окрашенный, есть не что иное, как жизни человеческие взятые с умыслом богопротивным…». Ну, теперь понятно, куда делись священники.

— Нет! — испуганно закричал Норх, роняя стул. — Этого не может быть! Я чувствовал, что меня кто-то поддерживает. Я же… я…

— Успокойся, присядь. Я ещё не дочитал.

Норх, поднимая стул левой рукой, поморщился от боли перевязанной руки. Юноша сел.

— Слушай, — продолжил инквизитор, — «… но жизнь людскую без согласия не вправе брать никто. Даже Бог».

— Выходит, что…

— Подожди. Вот ещё: «Сделавший это становится центром несчастья, злости и боли, притягивает ужасы мирские и небесные. Он будет повторять сие действие, ибо обретённой силе нужна подпитка».

Инквизитор поднял взгляд. Норх обречённо смотрел в окно, на зелёные деревья.

— Что теперь?

Тантал подхватил плащ, пошёл к выходу.

— Я пойду дальше, а ты останешься здесь, за тобой будут смотреть. Ты мне нравишься, но я инквизитор, — Тантал открыл дверь, — а инквизиторы чувствуют многое…

Дверь с силой захлопнулась.

— Дотошный… — прошипел властный голос.

Инквизитор улыбнулся.

— А вот и ты.

Тантал влетел в стену, разбив шкаф, книги полетели с полок. Норх встал, тряхнул правой рукой, освобождаясь от перевязки. Глаза почернели. В центре потолка закрутился вихрь, всасывая воздух. Норх вознёс руки к потолку, произнося неизвестные слова.

— Как не вежливо, — сказал инквизитор, разминая шею.