Охотник

Он вытащил из плаща серебристую испещрённую рисунками металлическую палку, она разошлась в стороны, превратившись в шест. Тантал вскочил, закрутил шест, ударил Норха в челюсть.

— Заткнись! — крикнул инквизитор.

Норх схватил шест, по канавкам потекла чёрная жижа.

— Ну ладно, — сказал Тантал, закрывая глаза.

От руки инквизитора по канавкам в шесте пошла огненная вода. Они сошлись в центре, в круге. Шум усилился, будто рядом запустили турбину самолёта, вихрь всасывал больше и больше, книги, листки, стол и стулья поднялись вверх. А потом всё пропало.

Тантал открыл глаза и увидел лишь белое бесконечное полотно. Звук исчез. Инквизитор пытался что-нибудь сказать, но ничего не получилось. Он попытался шагнуть, помахать рукой, но тело не откликнулось.

Впереди показалась точка, увеличилась до спичечного коробка, потом до аквариума. Тантал разглядел живую картину. Мужчина с огненно-рыжими волосами сидит на корточках к нему спиной. Картина стала размером с дом и запульсировала.

Мужчина повернул голову, Тантал увидел черноватые глаза и труп. Мужчина накинул капюшон, встал и двинулся на инквизитора.

— Инквизи-и-и-и-тор!

Тантал резко открыл глаза. Он лежит на пустыре, прохладный ветерок шелестит сухую траву, гоняет закрывшие солнце облака. Обеспокоенные лица Себастьяна смотрят на него.

— Где… я? — еле шевеля губами, спросил Тантал.

— Церковь святого Милерия. Инквизитор! Пожалуйста, вставайте! Там он!

Гудение в голове приглушило слова послушника.

— Дай мне минуту.

— У них нет минуты, инквизитор!

Тантал присел. Мир представил перед ним в виде карусели. Он попытался встать, но тут же упал на колени, уперев руки в землю.

— Ты видел мой жезл?

— Вот он, инквизитор.

Тантал дрожащими руками взял жезл.

— Отлично, отлично, — сказал он с былой силой.

В глазах перестало двоиться, звуки пришли в норму, гудение пропало. Тантал поднялся, увидел лишь пустое место, мёртвую землю. Даже воздух стал иным, тяжёлым.

Из руин идут крики. Тантал неспешно двинулся, оглядывая дырявую одежду. Рядом бежит Себастьян.

— Инквизитор! Быстрее! Он может их убить!

— Не бойся. Больше никто не умрёт.

В кратере, заваленном обломками стен, дерутся двое монахов и четвероногое нечто, испускающее тёмные волны. Монахи разделились, обойдя с двух сторон. Они нападали по одному, перекидывая внимание монстра. Воздух вокруг чудовища взорвался, отбросив монахов.

Тантал расправил жезл, схватил, как биту, размахнулся. Существо вывернуло руку, схватило шест. Голова повернулась на сто восемьдесят градусов, из пасти потекла жижа.

— Мы недоговорили, — сказал Тантал.

Четвероногий пронзительно закричал. Монахи и послушник схватились за уши, пошла кровь. Инквизитор пнул в область живота, выхватил шест, ударил в челюсть.

— Я уже говорил, замолчи.

Челюсть выпала, жижа пошла, будто из ведра. Существо припало к земле, наросты на спине выпустили длинные, похожие на червей, прутья. Они обвили существо, превращая в кокон.

Правая рука Тантала загорелась по локоть. Огонь обвил кулак, превратившись в красивый узор. Инквизитор ударил в тёмный, сочащийся, кокон.

Ударная волна отнесла всех на десятки метров, но не Тантала. Он остался стоять на колене, держа шест левой рукой. Огонь потух, словно перекрыли кислород.

Вместо чудовища лежит голый юноша, Норх.

Тантал нашёл монахов у части внутренней стены, послушник сидел рядом.

— Неплохо сработано, — сказал инквизитор.

Монахи странно посмотрели на него. Себастьян опустил взгляд.

— Так что здесь произошло? — спросил Тантал. — Это он устроил после того, как я отключился?

— Нет, — угрюмо ответил монах с клеймом в виде ящера на щеке. — Взрыв пошёл от левого крыла, где вы проводили допрос.

— Вот как.

— Часть правого крыла осталась цела, если вам это интересно, — зло ответил другой, с клеймом птицы.

— Извини, но я тебя разочарую.

Птица вскочил.

— Из-за тебя разрушен наш дом! Ты мог это прекратить раньше, но не захотел. Вот этого ничего бы не было! Множество людей были бы живы, церковь, алтарь, место упокоения Милерия были бы целы. Но тебе-то что, ты же пойдёшь дальше…

Ящер поднялся, похлопал Птицу по плечу.

— Успокойся, — попросил он.

— Ты худший из инквизиторов, — продолжил Птица.

— В хорошем смысле? — ухмыльнулся Тантал. — Хочу напомнить, что главный я. И я сделал то, что должен. Белый орден не отпускает, хрен знает что, а сжигает к херам.! А ты учишь меня как себя вести! Если я это сделал, значит, так было нужно.

— Теперь не главный, — сказал Птица, закатывая рукав, срывая резные чётки. Он повернулся к Ящеру. — Ты со мной?

Монах еле заметно кивнул. Они ушли. Тантал долго стоял, смотря на небо.

— Себастьян, приведи кого-нибудь.

В восточном крыле церкви одна из древнейших библиотек. Тома и фолианты почти обо всех действия Белого Ордена, начиная с создания. Тантал прихватил несколько тяжёлых книг: «Спасите душу», «Тысячелетний щит», «Герой тьмы».