Охотник на кроликов

— I think you’ve dialed the wrong number[9], — сказал Рекс, но ребенок, кажется, не слышал его и продолжил проговаривать считалку.

«Nine little rabbits, all dressed in white, tried to go to Heaven on the end of a kite. Kite string got broken, down they all fell. Instead of going to Heaven, they went to…»

Рекс слушал, как убывают кролики в считалке, пока разговор не прервался.

В одно из окон он увидел ребенка, стоявшего под виадуком метрах в пятидесяти от ресторана. Лицо, скрытое серой тенью, исчезло, когда ребенок повернулся и вошел в темный гараж-парковку.

Глава 70

Воздух был душным, маслянистый свет разливался над полями возле Нюнэсвеген. Йона обогнал грузовик, в кузове которого подскакивал строительный мусор.

Помощник директора Людвиксбергскулан отказался выслать списки учеников, если Йона не сможет предъявить официальный запрос от прокурора или руководителя предварительного расследования.

— Это частная закрытая школа, — пояснил директор по телефону. — Нас не касаются ни принципы гласности, ни обязанность сообщать сведения об учениках.

Три первые жертвы могли иметь отношение к интернату тридцать лет назад, думал Йона, ведя машину по направлению к Людвиксбергскулан.

Очень вероятно, что будущие жертвы тоже связаны с этой школой.

А может быть, и убийца.

Школа — вот точка, объединяющая всех, подумал Йона.

Но все каким-то образом укоренено еще глубже.

Он должен решить это особенное уравнение, найти алгоритм, решить загадку.

По дороге он слушал плейлист, составленный для дочери, Люми. Старые записи шведской народной музыки, гонглотар и хамбу. Скрипки навеяли печаль по лету, желания молодости, предвкушение светлых ночей.

Он думал о свадебном венце Суумы из переплетенных корней, о ее улыбке, когда она встала на скамеечку, чтобы поцеловать его.

После Эсму Йона съехал с шоссе и поехал на восток, к морскому побережью, следуя по узкой дороге на широких спинах мостов и по туннелю между четырьмя островами.

Он был на Мускё, когда позвонила Сага. Музыка стала тише, Йона коснулся дисплея и ответил.

— Мне надо поговорить с тобой, — начала Сага без предисловий, и Йона услышал, как она заводит мотоцикл.

— А тебе можно?

— Нет.

— Тогда мне тоже нельзя говорить с тобой.

Йона подумал — сколько иронии в том, что они с Сагой пытаются решить загадку убийства вместе, хотя их задачи — словно ночь и день: она должна все скрыть, а он — вывести все на свет божий.

Серебрилась неподвижная вода; Йона увидел, как стая уток отделяется от своего отражения и взлетает. Сага рассказывала, что у Рекса была подружка, Грейс Линдстром, которая бросила его ради Виллиама Фока.

— Дальше будет интересно, — предупредила она.

— Я слушаю, — ответил Йона; теперь он ехал мимо учебного плаца.

— У Виллиама в школе было нечто вроде клуба для избранных. Не знаю, где все это происходило, но место называлось — Кроличья нора.

— Кроличья нора, — повторил Йона и подумал, что они приближаются к разгадке.

— Ее мы и ищем, так?

— У тебя есть имена членов клуба?

— Только Грейс и Вилле.

— Других нет?

— Рекс ничего не знает.

— Но должна знать Грейс.

— Ну да, но она, кажется, живет в Чикаго…

— Я еду, — сказал Йона.

— Нет. Я говорила с Вернером, и я еду туда, как только добуду адрес.

— Хорошо.

Йона мягко притормозил и въехал в аллею, которая привела его прямо к Людвиксбергскулан. Большое главное здание походило на старинную усадьбу — белые оштукатуренные стены из камня, крыша с мансардой.

На гостевой парковке Йона вылез из машины и прошагал по гравию к широкой лестнице. Земля была усыпана синими цветами, у которых косули или кролики объели листья и погрызли стебли. Йона нагнулся и поднял один из сорванных цветков, валявшихся на земле.

Он прошел мимо группы детей в синей школьной форме, со связками учебников в руках.

В холле висела большая цветная фотография, изображавшая школьный участок со стрелками и цифрами. На участке находились четыре общежития для девочек и четыре — для мальчиков, дом сторожа, квартиры учителей, конюшни, сарай, водонапорная башня, спортивные площадки и пляжный домик.

Открыв стеклянную дверь, Йона вошел в приемную директора, предъявил удостоверение секретарю, и его проводили в большую комнату с дубовыми лакированными панелями и огромными окнами, выходящими в парк. Над письменным столом висели в рамках портреты особ королевской фамилии, учившихся в интернате.

Директор стоял возле мягкого уголка темно-коричневой кожи, держа в руке документы. Директор оказался тощим человеком лет пятидесяти с гладко выбритым лицом, светло-русыми волосами, зачесанными на косой пробор, и прямой спиной.

Подойдя к нему, Йона положил синий цветочек и вынул из пластиковой папки бумагу.

— Вот решение прокурора.

— Оно не требуется, — сказал директор, даже не поглядев в бумагу. — Я рад, что могу чем-нибудь помочь.

— Где списки учеников?