Охотник-убийца. Воспоминания оператора боевого дрона

Шекау часто размещал в сети видеоролики, одетые в темный камуфляж, как какой-то военный деятель, размахивающий автоматом, угрожающий нападением на Соединенные Штаты и проповедующий свой джихад против христианства. Ходили истории о том, как он читал несуществующие стихи из Корана, чтобы оправдать свои злодеяния. Его люди неистовствовали в нигерийских деревнях, рубя мачете любого мужчину, женщину или ребенка, которые отказывались присоединиться к ним. Что касается похищенных девушек, он сказал, что обратит их в ислам и выдаст замуж за своих бойцов. Мы беспокоились, что некоторых из них также будут использовать в качестве смертников, как он делал ранее с девочками, которым промыли мозги.

Брэд, должно быть, увидел сомнение, написанное на моем лице.

— Я знаю, что ты ушел, — сказал он. — Но это большое дело.

Мои дни работы в «Палантир» в основном были однообразными: мы просто устраняли неполадки в новом программном обеспечении и бились головой о стену, когда появлялись новые глюки. Это была легкая работа с девяти до пяти, легкая прогулка по сравнению с тем, к чему я привык. Я снова спал нормально.

Первым моим желанием было сказать нет. Они могли разобраться в этом сами. Это была не моя борьба, и Джойс просила меня после Сомали никогда не возвращаться к тому, кем я был раньше. Я знал, что если снова включу этот переключатель, ей, вероятно, не понравится тот человек, которым я стал, и тогда я потеряю ее.

Но когда я вернулся домой той ночью, я не мог перестать думать о девочках. Не помогало и то, что все транслировалось по Си-Эн-Эн, которую Джойс включила, пока мы ужинали.

— Ты смотришь на меня тем же взглядом, что и перед тем, как сказал мне, что собираешься в Сомали, — сказала она, откладывая вилку. — Что происходит?

Я подождал секунду, прежде чем ответить.

— Я не могу сказать прямо сейчас, но эти ребята просят меня помочь с миссией.

— Ну, ты сказал конечно же сказал «нет»? — спросила она. — С этим покончено!

Ночь я провел, думая об этом. Но другая сторона меня победила. Это же всего месяц. Я мог бы помочь этим ребятам, поделиться с ними своим опытом, и что если с «Предом» что-то случится, а меня не будет рядом? Может быть, это глупо. Но я подумал: какого черта? Я был в лучшем месте в моей жизни. Я не мог сопротивляться. Я был влюблен.

* * *

Никто из нас не спал первые двадцать четыре часа. Нас было меньше десяти человек, все мы склонились над ноутбуками и уставились в экраны телевизоров, как в те дни, когда я руководил «Коробкой» в Ираке.

Все, кто обеспечивал миссию, забились в маленькую комнату без окон на верхнем этаже охраняемого военного объекта. Это было похоже на банковское хранилище. Комната была едва достаточно большой, с компьютерами, экранами и столами, почти поставленными друг на друга. Тяжелая стальная дверь, запертая надежными кодами, отделяла нас от остального помещения.

Мы получили официальное разрешение на полеты в воздушном пространстве Нигерии, против чего они до сих пор выступали, несмотря на все внимании средств массовой информации.

Мы работали быстро: прочесывали информацию о группе, копались в национальных и международных базах данных карт и старых файлов и анализировали видео с девушками, которые начали распространяться на Ютубе и в других социальных сетях.

Северо-восточная часть Нигерии, куда Боко Харам забрала девочек, была размером со штат Нью-Йорк и граничила с Чадом и Камеруном. Но на границы Боко Харам было плевать.

В результате нашего расследования мы вскоре нашли около сорока различных отправных точек — в основном места, где группа была замечена или где, как было известно, она пряталась. Моя интуиция заключалась в том, что девушки были разбиты на три разные группы — так они действовали раньше — одна группа, вероятно, находилась в лесу Самбиса, недалеко от Майдигури, другая возле бассейна озера Чад, за границей, а третья возможно, на юго-востоке, недалеко от национальных парков на нигерийской стороне, недалеко от границы с Камеруном.

Настало время шоу с дроном. В каком-то смысле мы буквально картировали землю, на которую не ступала американская нога. Земля была в основном покрыта редкими деревьями с широкими луговыми участками. Все было зелено, за исключением ярко-коричневых грунтовых дорог, которые петляли повсюду, словно рисуя незавершенную картину. Многие люди жили прямо под деревьями потому что там было прохладнее, чем в домах. Другие жили на открытой местности, целые семьи обосновались на полях недалеко от дорог.

Везде были люди. Пешком и на грязных велосипедах. А пехотинцы Боко Харам даже не прятались. Было видно, что группа чувствовала себя там непобедимой и плевать хотела на весь мир.

В течение первых двух дней охоты одна из первых точек старта, которую мы добавили в список, окупилась — в лесу Самбиса.

Сначала было трудно сказать, были ли это потерянные девушки. Там было самое высокое дерево на мили вокруг, с толстым стволом и огромными ветвями, простиравшимися над всем, что было под ним, как один большой зонтик. Мы назвали его «Древом жизни».