Охотник за чудовищами

– "…А я вот день рожденья не буду справлять…" – полилось из динамика голосом лютого сквернословщика Шнура.

Следующие слова заставили медленно поворачивающихся на звук разнокалиберных созданий резво отпрянуть: сила пси-воздействия спасовала перед многовековым инстинктом, и воздействие крепких словечек сработало с лихвой, очистив пятачок перед воротами.

К ярости Старого, два ящера всё же смогли утащить за собой и троих детей. Они скрылись за спинами других чудовищ, и охотникам ничего не оставалось, как вступить в бой. Началась следующая песня из специально составленного списка, и порскнув от сталкера, как овцеморфы – от жихаря, чудовища попали под раздачу охотников.

Рёв, визг и рычание наполнили пространство перед воротами. Сверху на всё это непотребство взирали испуганные остроженцы.

– Старый, это Старый! – заорал один из них. Оглянувшись, сталкер признал воеводу Желана.

– Отпирайте ворота, шевелитесь! – кричал воевода уже внизу. Судя по звукам, он обильно раздавал тычки ополченцам. – Старый, держитесь там!

Створки распахнулись, и на вконец сбитых с толку созданий набросились городищенские защитники. Среди них были кузнец и шорник: первый гвоздил врагов здоровенным молотом, второй пластал их двумя ножами для раскройки шкур.

Заря сметала оказывающихся на её пути противников блистающим кладенцом, и каждый падал после первого же удара, хотя клинок опускался на них чаще плашмя. Рядом Мстиша ловко отбивал и протыкал когтистые лапы, иногда вынужденно вонзал в грудь и холку очередного существа ножи и с ужасным звуком взрезал бока.

Лютай в этот раз делал свою работу без особого удовольствия. Он тоже старался оглушить каждого противника и лишь в крайнем случае убивал. После увиденного у Волоса, охотник уже не стремился во что бы то ни стало уничтожать тех, кого издавна считал врагом Добра, пытался жалеть попавших под воздействие чужеродного сознания и гибнущих от ударов стали созданий.

Видя это, сталкер понимал, что творилось на душе союзника, к которому чёртов мутант подсылал убийц. Вот и сейчас повинующиеся неслышному приказу твари наседали на Лютая, пытаясь воспользоваться его слабостью. Старый сунул наладонник в бревенчатый настил ведущего к воротам моста через ров так, чтобы не затоптали, и снял с пояса кистень.

Пока крепкие словечки звучат, чудовищам в Острожок хода не будет. Сталкер метнулся на помощь друзьям. Взмах кистенём, и шипастый шар заставляет цепь обвиться вокруг конечности какого-нибудь упыря, принуждая того шипеть от боли, вызванной прикосновением железа. Удар оголовком ножа, и упырь падает, как подкошенный. А за ним волколак, равк и ещё хрен знает кто, разнообразие тварей поражало. Хорошо, что и добрых существ в этом мире было не меньше.

– Старый, а ты всё сражаешься? – раздался за спиной звонкий женский голос.

Обернувшийся сталкер уставился на молодуху, стоящую перед ним. Серый плащ с капюшоном, скрывающим лицо, посох ворожеи в руках…

– Здрава будь, Услада, – хмыкнул Старый. косясь, не видит ли Заря. – Каким ветром здесь, лебёдушка?

– А где ж мне ещё быть, коли тут решается судьба нашего мира? – улыбнулась ворожея. – Вот, пришла помочь. Раны залечить, кровь остановить.

– Эй, воевода! Желан, оторвись уже от этого мертвеца! Видишь, медицинский работник у нас появился?

Светловолосый крепыш с трудом сфокусировался на сталкере, отрываясь от сечи, и недоумённо уставился на него.

– Я говорю – ворожею пристрой к делу! Усладой зовут! – проорал сталкер.

Желан наконец уразумел, чего от него хотят, и потащил молодку к хлопочущим над парой подранных когтями парней женщинам.

Старый, сдав врачевательницу, вернулся к своему занятию. Вновь засвистел кистень, стреножа напирающих существ, каждое из которых лишалось чувств при встрече с грозным охотником.

– Глядите, сёстры, что тут творится! Этих молодцев нельзя одних оставить, тут же найдут, с кем схлестнуться! – зазвенел девчоночий ехидный голосок.

– Ладно тебе, мальчишки же, вот и не знают покоя, всё удалью меряются, – вторил ей голос постарше.

– Ничего, перебесятся, – добродушно возразил спокойный голос, принадлежащий пожилой женщине. – Старый, да оторвись ты уже.

Три Яги стояли рядом и улыбались вконец обалдевшему сталкеру. Тот не нашёл слов, лишь поклонился и махнул рукой в сторону Острожка. Яговна смела с пути молодого кровососа, хихикнула и показала язык.

На этот раз внимание неизвестных нахалок не ускользнуло от воительницы. Грозно крутанув мечом, она шагнула в их сторону, но попавшийся под ногами Мстиша что-то устало прохрипел ей. Девица остолбенела, потом поклонилась трём сёстрам в пояс и ретировалась в гущу боя.

– Смотри-ка, нашёл наконец Старый свою настоящую жизнь, – кивнула старшая Яга. – Не зря, стало быть, в нашей избушке три ночи гостевал.

Сёстры двинулись прочь, прокладывая широкую просеку в рядах чудовищ. Сталкер вытер рукой лицо, словно гоня наваждение, хмыкнул и отвернулся. Захват, удар, минус очередной злодей. Живой, но бездыханный. Однако продолжить ему снова не дали.