Охотник за воспоминаниями

Они сидели в саду под яблонями, дегустируя новый сорт сливовой наливки и обсуждали расширение ассортимента.

– Не жалеешь об упущенной славе живописца? – с улыбкой спросил Эндрис. – Я-то эти курсы и Эль Франко ненавидел, но не мог же я свою Марго отпустить одну в этот гремлинов Сан-Петро…

– Не жалею, – ответил Джованни, сделав глоток наливки. – Я не любил свою живопись и был несчастен. Как старательный ученик, рисовал все что видел, совершенствовал технику, но ни в одной из моих работ не было души. Нужно любить то, что ты делаешь, будь это хоть яблочный самогон, хоть фреска в Соборе Святой Сангвис.

– Не знаю насчет фресок, Маргарет уж который год нудит, нужно будет свозить ее посмотреть на эту скукотищу. А вот наливка кисловата, надо больше сахара.

Джованни засмеялся.

По дорожке к ним бежали девочка лет четырех в полосатом платьице и белый щенок.

– Папа, папа, нарисуй мне котенка! – она тут же вскарабкалась отцу на колени, сунула нос в стакан, сморщилась и расчихалась. Щенок прыгал вокруг, неистово мотыляя хвостом.

– Моя самая лучшая заказчица, – поцеловал он нагретую солнцем макушку. – Главное для художника – искренние ценители его творчества. Мне с этим повезло!}

ГЛАВА 9. Муки совести и сомнения

Небольшой букинистический магазинчик, по соседству с рунной мастерской, стал настоящим наваждением для Кристофера. Он пропадал здесь каждую свободную минуту. Уколы совести тревожили его, когда Ральф пристально смотрел при встрече из-под своей шляпы, и, хмыкнув, уходил, окутанный клубами едкого табачного дыма… Пастор давал себе слово поговорить с мисс Хансон, но она не приходила в храм. А потом он увидел с Элизой Ланса Сварта – те шли рядом и о чем-то доверительно говорили. Отлично, пусть Ланс и занимается девушкой, это несложно и особенных навыков не требует. А он займется тем, что не под силу больше никому. И это не будет преувеличением. Когда Кристофер Уилкс думал об этом, его даже в жар бросало. Похоже, он стоял на пороге великого открытия.

Первый шаг он сделал еще тогда, в истории с Грязным Гансом. Кристоферу открылась неожиданная и головокружительная истина – познания в латыни ставили его в один ряд с признанными рунными мастерами!

Дотошный Кристофер Уилкс провел обширное исследование, перечел все рунные справочники в городской библиотеке, и это еще больше укрепило его в мысли – в Либриуме латынь лежит в основе начертательной магии. При этом никто не знает этот древний язык. Никто не говорит на нем, а немногие сохранившиеся формулы заучивают наизусть, едва понимая их значение. Сочинить же новые не способен практически никто. Кроме него! В момент осознания этого факта Кристофер пережил момент настоящей эйфории, которого сам слегка устыдился. Он принялся за дело еще усерднее и понял: одних лингвистических познаний недостаточно – нужно было изучить принцип создания печатей.

Пришлось искать учебники по начертательной магии. К счастью, хозяин букинистической лавки хорошо относился к Кристоферу, позволяя читать прямо среди книжных развалов, и даже делать выписки.

Крис тратил на обучение все свободное время и деньги. Ему казалось, что он должен торопиться, нетерпение сжигало его изнутри, но разумно объяснить причину этого состояния Уилкс не смог бы, и просто перестал об этом думать.

От теоретических изысканий в магии рун пастор быстро перешел к первым практическим шагам. Начал с безобидного – составил грязеотталкивающий знак и нанес себе на подошвы ботинок. Подошвы оставались чистыми, но верх пылился как и раньше. Нужно было бы, вероятно, начертить символ на носках ботинок, но Кристофера смущало, что это будет очень заметно и над ним станет потешаться весь Мидлтон. Поскольку секрет невидимых чернил ему был не известен, пришлось пока отказаться от затеи.

Тогда он решил улучшить свой быт с другой стороны. Водопровода в его домишке не было. Таскать ведра каждый раз, когда требовалось принять ванну, Крис находил утомительным. Почему бы не составить печать, открывающую воду? Вышло прекрасно, вода забила фонтаном, намочила потолок, стены, и не желала останавливаться. А несмываемая краска, которой он предусмотрительно рисовал печать, действительно не смывалась! Когда Кристофер сообразил, что можно использовать печать отмены, вода была уже повсюду.

В другом эксперименте повезло больше. Каждое утро, вставая с кровати, молодому исповеднику приходилось идти по ледяному полу – ковры оставались недоступной роскошью. Поэтому печать подогрева оказалась настоящей находкой. Теперь он радостно разгуливал босиком по прогретым доскам и обдумывал новые усовершенствования.

Однако кое-что смущало Пастора – необходимость обращаться к Хранительнице, потому что нарисованные печати обретали силу лишь после этого. В голове роилось еще множество проектов, но он боялся потерять милость богини, взывая к ней по всяким ничтожным поводам. Так исчерпает ее божественное терпение, и в случае беды останется без поддержки!