Охотники на волков

Когда же волнение улеглось и все приступили к еде, молодой человек рассказал о странном появлении и исчезновении вунга, по всей вероятности какого-нибудь лазутчика. Но Род не выдал своей тревоги. Ему хотелось, чтобы и Ваби, и Мукоки наслаждались блаженством покоя. Они не могли понять поведения вунгов. Очевидно, что вунги по каким-то загадочным причинам точно так же, как и они, старались избегать встречи, не попадаться им на пути. Они избегали и прямого нападения, и засады, которую так легко было устроить в этих местах. Явная пассивность неприятеля, бродившего тем не менее вокруг них, была в высшей степени странной. Но покой, который царил сейчас, умиротворял Ваби и Мукоки. Быть может, они думали, что для тревог будет ещё время, когда опасность станет более реальной.

Рассказ Рода не произвёл какого-нибудь особенного впечатления, и все стали разрабатывать план поиска трёх водопадов.

Было решено первые попытки поручить Мукоки, человеку более выносливому, чем оба юноши, и лучшему, чем они, ходоку. На следующий день снабжённый провиантом он должен был с утра двинуться в путь, а Род и Ваби заняться в его отсутствие капканами.

– Мы должны найти по крайней мере первый водопад, прежде чем вернемся в факторию, – заявил Ваби. – Таким образом, у нас останется хоть некоторая, быть может мнимая, уверенность, что наши выводы правильны. Но если наш конечный путь отстоит действительно на сто миль отсюда, то нам придётся отказаться от поисков золота в этом сезоне. Мы вернёмся в Вабинош-Хоуз и там спокойно подготовим новую экспедицию, возобновим запасы продовольствия и подберём подходящие орудия. Сделать это можно будет не раньше будущей весны, после таяния снегов и наводнений, которые за ним следуют.

– Это и я думал, – сказал Род, – но тогда я не буду уже с вами. Вы ведь знаете, Ваби, что у меня есть мать и что она одна-одинёшенька.

И на глаза его навернулись слезинки.

– Да, я знаю, – сказал Ваби, положив руку на плечо товарища.

– Вероятно, её ресурсы сейчас истощились. Быть может, она была больна или больна сейчас. Всё надо предвидеть…

– Конечно, вы должны вернуться к ней, получив деньги за пушнину, – горячо закончил Ваби мысль Рода. – Пожалуй, я смогу даже сопровождать вас. Как думаете, будет ей приятно снова повидаться со мной?

– Ну конечно! – воскликнул Род. – Она любит вас так же, как и меня, Ваби! Она будет хлопать в ладоши, когда увидит вас… Вы говорите серьёзно? Да?

– Определённо я ничего не могу обещать. Могу сказать вам только одно: если только смогу, то поеду с вами.

– А ты, Мукоки! Хочешь поехать с нами?

Старый индеец состроил гримасу, закудахтал, заворчал, но не проронил ни слова.

Ваби ответил за него.

– Ему хочется, – сказал он, – остаться при Миннетаки. Он её настоящий раб. Знаете вы это, Род? Нет, нет, Мукоки не поедет, держу пари. Он останется в фактории и будет охранять мою сестру, чтобы она не пропала, не поранила себя или не была снова похищена вунгами. Так, Мукоки?

Мукоки качнул головой сверху вниз, и на лице его показалась блаженная улыбка. Потом он пошёл к выходу, открыл дверь и выглянул наружу.

– Снег! – закричал он. – Снег! Двадцать пять тысяч дьяволов!

Старый индеец произнёс самое страшное своё проклятие, которым пользовался только в случаях чрезвычайной важности.

Род и Ваби хором вторили ему. Ни разу ещё юный горожанин не видал такого снега в северной тайге. Наступал час великого снегопада, обычного в полярных странах. В этом году он сильно запоздал.

Снежные хлопья падали мягко и лениво, ни малейшее дуновение ветра не колыхало их. Спускалась белая и безмолвная стена, глухая, непроницаемая для глаза и такая густая, что казалось, воздух сжимается под её тяжестью так, что становилось невыносимо трудно дышать.

Род подставил ладонь, и в один миг на ней вырос целый холмик снега. Он переступил порог и сейчас же превратился в снежный пригорок, едва распознаваемый товарищами. Когда через минуту он вошёл в хижину, его покрывал густой слой снега.

Снег валил беспрерывно весь день и всю ночь.

Утром Род услышал порывы ветра. Ветер завывал, свистел и ревел в ветвях соседних деревьев и ударялся в стены старой хижины. Род встал, раздул огонь в печке. Ваби и Мукоки всё ещё спали.

Он попытался отворить дверь. Дверь оказалась заваленной снаружи. Он открыл окно, и целая глыба снега свалилась на него. Нигде не было видно просвета.

Обернувшись, Род заметил Ваби. Он завернулся в свои одеяла и посмеивался над Родом, который оцепенел от удивления и страха.

– Итак, милый друг, что же стряслось на этом злополучном свете? – спросил Ваби с печальным вздохом. – Не собирается ли снег похоронить нас с вами?

– Надеюсь, что нет, – ответил Род, бросив тревожный взгляд на печь, где потрескивал огонь. – Похоронить нас, Ваби…

– Во всяком случае, мы ещё не в могиле. Если судить по этому славному огоньку, труба ещё торчит на крыше.

Проснулся и Мукоки, лениво потянулся. В это время сильный порыв ветра с рёвом ударил в хижину.

– Ветер дуть очень сильный, – сказал Муки. – Сейчас дуть ещё сильнее.