Охотники за костями. Том 1

Дышать было больно. Кулак почти ничего не слышал – рёв огненного смерча по-прежнему бушевал у него в голове. Сколько времени прошло? День? Два? Были ведь лекари. Ведьмы с мазями, армейские целители Пути Дэнула. Гул голосов, выпевавших, шепчущих, бормочущих – частью настоящих, частью воображаемых.

Он подумал о жене. Сэльва уже покинула этот проклятый континент, теперь она в безопасности – в родовом поместье в Квон-Тали. И о Кесене и Ванебе, своих сыновьях. Они ведь выжили, верно? Да, наверняка. Точное воспоминание, убедительное. Этот убийца, Калам, он ведь как-то им помог.

Сэльва. Они отдалились друг от друга за два года до начала мятежа, за два года – всего два? – которые они провели в Семи Городах, в гарнизоне. Восстание заставило их временно позабыть ссоры – ради детей, ради самого выживания. Кенеб подозревал, что она по нему не скучает, а вот дети, наверное, да. Небось, нашла себе уже кого-то, любовника, и теперь меньше всего на свете захочет снова его увидеть.

Что ж, бывают в жизни повороты и похуже. Кенеб подумал о солдатах с самыми тяжёлыми ожогами – о, боги, как же они кричали от боли.

Он уставился на город. Кенеб ненавидел его всей душой.

Пёс Кривой подошёл к нему и лёг рядом. Вскоре появился Свищ:

– Отец, знаешь, что из этого будет? Знаешь?

– Из чего, Свищ?

Мальчик указал на И'гхатан измазанной сажей ручкой.

– Она хочет, чтобы мы ушли. Чем скорей, тем лучше. – Затем он показал на утреннее солнце. – Чума идёт, мор с востока. И вот. Выступаем на запад. Чтобы найти корабли. Но я уже знаю ответ. Чтобы найти то, что у тебя внутри, нужно забрать всё остальное, понимаешь?

– Нет, Свищ. Не понимаю.

Хэнская комнатная собачка по имени Таракан выскочила вперёд, обнюхивая землю. Затем принялась копать, как сумасшедшая, так что её целиком окутала пыль.

– Что-то есть под землёй, – сказал Свищ, глядя на Таракана.

– Думаю, да.

– Но она не понимает. – Мальчик поднял глаза на Кенеба. – И ты тоже не поймёшь.

Свищ побежал прочь, а рядом с ним – Кривой. Собачка продолжала рыть землю, принюхиваясь и фыркая.

Кенеб нахмурился, пытаясь вспомнить, что Свищ говорил прежде – в ночь штурма это было, так? Прежде, чем был отдан роковой приказ? Может, в словах мальчишки скрывался какой-то знак? Предостережение? Кулак не мог вспомнить – всё, что происходило до пожара, выгорело в его сознании, обратилось в пепел. Трудно было вспомнить даже имена жены и детей, их лица. Не понимаю. Что же со мной стряслось?

В штабном шатре адъюнкт стояла, глядя на Нихила и Бездну. Кулак Блистиг смотрел на них от одной из стенок, он был так измотан, что еле держался на ногах. Тавор поставила его ответственным за исцеление – обустройство полевых госпиталей, сбор целителей Дэнула, ведьм и колдунов. Два дня и ночь или, скорее, полторы ночи – непонятно, считать ли хаос первой ночи перед рассветом. Не будь у него подчинённых, его офицеров, – ещё до рассвета его бы разжаловали. Ибо душа его потонула в глубочайшей Бездне.

И до сих пор Блистиг не был уверен, что выбрался из неё.

Нихил говорил, монотонно, глухо, потому что слишком долго занимался чародейством, которое успел возненавидеть:

– …ничего, лишь смерть и жар. Выжившие – их мука меня оглушает – они сводят с ума духов. Духи бегут, разрывают узы. Проклинают нас за то, что мы сотворили эту огромную рану на земле, за преступления, которые мы совершили…

– Не мы, – перебила адъюнкт, отворачиваясь и глядя на Блистига. – Скольких потеряли сегодня, Кулак?

– Три десятка и одного солдата, адъюнкт, но ведьмы говорят, что теперь уже жертв будет немного. Самые тяжёлые умерли, остальные – выживут.

– Начинайте подготовку к выступлению. У нас хватит повозок?

– Да, если солдаты некоторое время сами понесут провиант, – ответил Блистиг. – Кстати, мы потеряли часть припасов – придётся кожу жевать, если не сможем их пополнить.

– На сколько хватит запасов?

– На неделю, если немедленно начнём сокращать рацион. Адъюнкт, куда мы направляемся?

На миг её глаза затуманились, затем Тавор отвела взгляд:

– Чума… набирает силу. Это мор, сотворённый самой Госпожой Болезней, как я понимаю. Поцелуй самой богини. И целителей не хватает…

– В Лотал?

Нихил покачал головой:

– Город уже поразил недуг, Кулак.

– В Сотку, – сказала Тавор. – Жемчуг доложил мне, что флот адмирала Нока и транспортные корабли не смогли пришвартоваться ни в одном городе южней Ашока на полуострове Маадил, так что ему пришлось его обойти. Адмирал должен добраться до Сотки через девять дней, если сумеет пополнить запасы пищи и пресной воды в Таксиле или Ранге.

– Девять дней? – переспросил Блистиг. – Если чума уже в Лотале…

– Теперь наш враг – время, – сказала адъюнкт. – Кулак, вам приказано снимать лагерь. Сделайте всё как можно быстрее. Мятеж подавлен. Теперь наша задача – выжить. – Некоторое время она разглядывала Блистига. – Я хочу, чтобы армия выступила сегодня же ночью.

– Ночью? Так точно, адъюнкт. Тогда мне лучше поспешить.

Блистиг отдал честь и вышел из шатра. Снаружи он остановился, поморгал, вспоминая полученные приказы, затем направился прочь.