Охотница за снами

Нет, эта – не такая, это не боль от стрельца. Просто напоролась на сучок, разорвавший штанину и воткнувшийся чуть выше колена. Вытащила, положила поверх прорехи ладонь и вздрогнула: из рукава эрмиса торчал зеленый лист, застрявший в подкладке, лишь чуть-чуть не достав до кожи. Вырвав и отбросив его в сторону, я снова положила ладонь на ранку от сучка и почувствовала пристальный взгляд.

Андрей смотрел на меня – и словно сквозь меня, как будто пытался что-то вспомнить. Наше знакомство, когда я ободрала ногу об асфальт и вот так же лечила ссадину? Может быть. А может, и что-то другое.

- Давайте пройдем побыстрее, пока нас с дальних не накрыло, - я поднялась, подобрала плащ и сумку и двинулась между двумя кустами, сбросившими листья.

Под ногами мерзко хрустело и чавкало, как будто сапоги давили живую плоть и кости. Не оглядываясь, я знала, что Андрей и Марвен идут следом: их шаги повторяли мои, как эхо. Наконец зеленая полоса осталась позади, и мы оказались на небольшой полянке, окруженной низкорослыми деревьями. Не сговариваясь, остановились, сбросили поклажу на место посуше. Вокруг не было ни пня, ни поваленного дерева – даже не на что присесть. Пришлось нарубить веток.

В тяжелом молчании мы развели костер, согрели воду в свернутом из коры котелке, заварили хлопья зеленой керты – обычную еду Охотников, сытную и простую в приготовлении. Ларны все так же сидели на ветках и висели над землей чуть поодаль. Догнали нас? Или это уже другие?

- Гнев, - неожиданно сказал Андрей, облизнув ложку. – Похоть. Тщеславие. Что дальше? Кстати, а что у вас тут с религией? Боги какие-нибудь есть?

- Ты о чем вообще? – с недоумением пожал плечами Марвен. – Причем здесь боги?

- Боги… скорее, были, - вместо него ответила я. -  Да нет, они никуда не делись, но в них мало кто верит. После Великого бедствия постепенно перестали. Тогда их молили о спасении, но они остались глухи. А потом появились ларны, и в дневной жизни боги стали совсем не нужны. А в ночной – тем более. Но мне тоже непонятно, к чему ты о них вспомнил?

- В нашем мире есть разные религии, разные боги. И у каждой - список главных грехов. Страстей, которые не позволяют душе после смерти попасть в лучший мир. Списки эти отличаются, но не слишком сильно. Гнев, похоть и тщеславие в них входят. То, что напало на нас. Одно за другим.

- Подожди, Андрей, - поморщился Марвен. – Ты хочешь сказать, что ларны как-то связаны с вашими богами?

- Нет, не хочу. Главные человеческие пороки, как мне кажется, одинаковы везде. Во всех мирах. Вот только я не помню точно, что еще было в этих списках. Зависть, алчность... Что-то еще. Не зря же они тащатся за нами. Ларны. Сидят, смотрят. А может, и не смотрят. Если я правильно понял, они не могут повредить телу, но влияют на разум.

Вот что крутилось у меня в голове, но я никак не могла ухватить эту мысль!

Пороки, страсти… То, что глубоко в душе у каждого. Ларны не внушали нам какие-то мысли, желания. Они заставляли выпустить на волю то, что и так жило в нас. И чем больше каждый из нас был подвержен какой-то страсти, тем легче поддавался ей сейчас. Я всегда старалась держать себя в руках, не ввязывалась в споры и ссоры, но даже меня захватило раздражением. А Андрея и Марвена мгновенно закрутило, почти до драки. Не вмешайся я – они запросто поубивали бы друг друга.

Зато мне не удалось справиться со своими слабостями. Я всегда была тщеславна и… чувственна. Еще девственницей грезила о таком, о чем даже Андрею вряд ли рассказала бы. И сны ларны мне показывали в том же духе. Не зря мы с Энгардом занялись любовью, едва познакомившись. Да и с Андреем все получилось быстро. Эта сторона жизни значила для меня очень много, но обычно я держала свои желания под контролем. А уж о тщеславии и говорить нечего. Слава одной из лучших Охотниц добавляла красок в мое унылое дневное существование не меньше, чем сама охота.

Я сказала об этом, опустив, разумеется, кое-какие детали, но слушали меня не слишком внимательно. Андрей продолжал облизывать ложку, Марвен заглянул в пустой котелок, как будто рассчитывал, что там магическим образом появилась еще порция керты.

- Тайра, а чего ты так мало каши заварила? – спросил он брюзгливо. – Пожалела, что ли? Этим и ребенок не наелся бы.

65.

Еда? Что-то связанное с едой? А почему бы и нет? Это страсть похлеще секса. Потому что он важен для выживания всего человеческого рода, а отдельное существо хоть и с трудом, но может без него обойтись. Даже долго. А вот без еды не проживешь.

- Андрей, прекрати грызть ложку! – потребовала я так резко, что он вздрогнул. – Лучше скажи, в этом списке грехов не было ничего про еду?

Нехотя вытащив ложку изо рта, он задумался.

- Как не хватает телефона с интернетом. Возможно, и было. Чревоугодие. Слушай, Марвен прав, я тоже совсем не наелся. У нас есть что-нибудь еще?