Оккульттрегер

– Я пока все приготовлю тут к девичнику, – сказала на прощание Снежана. – Такой рецепт салата раскопала. Там, короче, помидоры, сладкий перец, крабовые палки, копченый сыр и кукуруза. Звучит не очень, но ум отъешь!

Мила поволоклась по нужному адресу в предчувствии, что сейчас все пойдет не так: или экстрасенс окажется в отъезде, или он внезапно задерет цену, или еще что-нибудь такое, чего нельзя предугадать. Но нет. И автобус подъехал быстро, и нужный дом за высоким кирпичным забором нашелся сразу, и на звонок ответили, а когда Мила назвала фамилию, ей сразу же открыли.

К покрашенному в черный и золотой цвета двухэтажному дому вела тщательно выметенная тропинка из черного кирпича, по обе стороны которой стояли скульптуры, похожие на шахматных коней, засыпанных снегом, но, кажется, это были не кони, а сгорбленные ангелы или какие-то другие сгорбленные фигуры, свет фонарей, с которыми чередовались скульптуры, был ярок, но не позволял как следует разглядеть, чего там налепил неизвестный скульптор.

В огромном холле все, наоборот, белело и отражалось в многочисленных зеркалах. За стойкой рядом с дверью сидел юный секретарь с несколькими татуировками на вежливом лице, золотыми часами на запястье, в строгом черном костюме и галстуке-бабочке.

– Все в порядке, проходите! – показал он на дверь в противоположном от входа конце холла.

Но экстрасенс сам уже вышагнул из своего кабинета, и Милу обдало волной его доброты и соучастия, она сразу поверила, что экстрасенс ей поможет. Это был мужчина лет пятидесяти, высокий, мощный, широколицый, с очень высоким лбом, с сединой в черной окладистой бороде и коротко остриженных волосах, его проницательные глаза глубоко блестели, как два темных самоцвета, из-под густых бровей. Одетый, как и секретарь, во все черное, тоже строгое и деловое, он не производил впечатления дельца или врача, вся его фигура, казалось, была сделана из темного, но теплого камня.

– Илюша, это последние посетители на сегодня, – сказал экстрасенс мягким голосом.

– Спасибо, Клим Викторович, – ответил секретарь и стал собирать бумаги у себя на стойке, закрыл ежедневник.

– А вы проходите, пожалуйста! – приветливо пригласил экстрасенс. – Вот, тут можно одежду повесить. Здесь небольшой гардероб, – шутливо показал он на черную деревянную вешалку возле двери. – Да вы не беспокойтесь за карманы. У нас не воруют.

В центре комнаты, куда вошли Мила и Ярик, стоял огромный стол, столешница которого была обита зеленым сукном, на сукне лежало несколько толстых томов, стояла настольная лампа – единственный источник освещения в этом кабинете. Пять стульев с высокими спинками находились там и сям. Возле стены была пристроена обычная клеенчатая медицинская кушетка.

– Это небольшой тренинг состоялся, немного хаоса, – пояснил экстрасенс по поводу стульев, два из них переставил к столу, остальные три построил вдоль книжного шкафа слева от входа. – Что, дружок, лечиться пришел? – осведомился он у Ярика.

Тот неуверенно кивнул.

Экстрасенс сел на стул, поманил пальцем Ярика.

– Ну, иди сюда, маленький злодей, – и мимоходом кивнул Миле: – А вы присаживайтесь, присаживайтесь, в ногах правды нет. Вами мы чуть позже займемся, это чуть больше времени потребует.

Мила послушно села, Ярик послушно подошел. Экстрасенс воздел над Яриком обе руки, погладил пространство вокруг него так, будто Ярик находился в огромном невидимом яйце.

– У-у-у, – сказал экстрасенс уверенно. – И энурез, и астма, и простуда, и немножко анемии. Ну ничего-ничего, сейчас уберем, не велика беда.

Последние слова он, чуть повернув голову, адресовал как будто бы Миле. Этого движения хватило, чтобы понять, что от него пахнет, как от еще не прикуренной сигариллы с вишневым вкусом, голова Милы слегка закружилась, на нее накатило смешанное чувство умиротворения и покорности.

Экстрасенс водил руками над Яриком, а Мила ощущала себя так, будто это ее гладили, как кошку. Не сразу, но она услышала, что в кабинете играет, вмешиваясь в тонкий вольфрамовый звук лампы накаливания, очень медленная мелодия, с таким ритмом, будто некое сердце не спеша бьется через четыре раза на пятый. Миле казалось, что она спит, потому что мама не разбудила ее с утра, что длинный путь сюда, подруга, особняк, экстрасенс – это просто сон.

Этот весьма уютный полумрак в Милиных мозгах не развеялся, даже когда экстрасенс перестал делать пассы и сказал:

– Вот так, Ярик, гуляй здоровый…

После чего передвинул стул и пересел поближе к Миле.

– А тут у нас что? – Он взял ее холодную руку в обе горячие свои. – О-о, дорогая моя. Сколько работы предстоит…

Он смотрел ей прямо в глаза, но Мила почему-то отвлеклась на Ярика, наблюдавшего двух взрослых, Миле показалось, что на миг зрачки сына стали невероятно огромными, что лицо его стало совсем другим – чужим и незнакомым.

Экстрасенс неторопливо проследил за ее взглядом и вздохнул.