Околдованная

Мигом позже я чувствую Мемнона. Не знаю как, но я чувствую, что он поднимается по лестнице моего дома – так, будто дом этот принадлежит ему, и, клянусь, ведьмы, мои соседки, затихают, когда он проходит мимо. Наше общежитие не предполагает свободный приход и уход гостей, но Мемнон явно из тех парней, которым плевать на правила.

Не проходит и минуты, как дверь открывается, впуская Мемнона. Пытаюсь не замечать, как чертовски соблазнительно он выглядит в простой футболке и джинсах. Но при его потрясающей фигуре, оливковой коже и затейливых татуировках даже самый обычный наряд будет казаться сексуальным и вызывающим.

– Неплохо было бы постучать, – говорю я, забираясь в кресло с ногами.

Если он вообще знает, что значит – постучать. Держу пари, Мемнон появился на свет раньше, чем изобрели хорошие манеры.

– Возможно, если бы нас уже не связывали узы, – отвечает он. – Это лучше, чем стук.

– Ничего нас не связывает.

Мемнон небрежно пинает дверь пяткой, закрывая ее.

– О, вижу, мы снова упорствуем в отрицании?

– Речь об отрицании может идти только в том случае, если бы это было правдой, – заявляю я, не в силах отвести от него взгляда. – А это не так.

Он приподнимает бровь и пересекает комнату.

– Знаешь, преследование – это преступление, – говорю я.

– Думаешь, это меня остановит? Я уже как-то охотился на тебя.

Упавший темный локон прикрывает его глаз. Так он выглядит настоящим разбойником.

Я вздрагиваю.

– Когда? – спрашиваю. – Когда ты охотился на меня?

Кажется, он доволен, что я спросила.

– Когда взял тебя в жены.

Он проводит пальцем по моей нижней губе, совсем как тогда, когда мы расстались в последний раз. И смотрит на меня так, словно вспоминает, каково это – обладать мной.

В смысле, Роксиланой.

– Когда сделал тебя моей царицей, дал тебе богатства и неуклонно расширяющуюся империю.

– Да, да, это мы уже много раз проходили. И все же ты ожидаешь, что я поверю, что Роксилана прокатила тебя.

В смысле, если бы кто-то вызвался быть моим папиком и был бы таким вот симпатичным, не думаю, что я бы похоронила его заживо.

С другой стороны, Мемнон – тот еще засранец.

Засранца я могла бы похоронить.

Может, эта цыпочка Роксилана и была в чем-то права?

Мемнон хмурится, его недавнее хорошее настроение быстро улетучилось.

– Ты обещала мне ответы, – говорит он, скрестив на груди руки. – Я хочу их получить.

Ответы… мне требуется пара секунд, чтобы вспомнить, что я действительно согласилась на это, и еще миг, чтобы сообразить, что Мемнон на самом деле не знает никаких подробностей случившегося вчера ночью. Он просто спас мою задницу, а потом залатал меня.

Пока я собираюсь с мыслями, колдун заглядывает мне через плечо на открытую на моем компьютере страницу и видит плачевное состояние моего банковского счета.

Поспешно закрываю ноутбук.

– Проблемы с деньгами? – спрашивает Мемнон с непроницаемым выражением лица.

– Откуда ты вообще знаешь о дистанционном банковском обслуживании? – подозрительно спрашиваю его. – И о современной валюте, если уж на то пошло?

Мой взгляд скользит по его футболке и джинсам, перескакивает на кожаные ботинки. Теперь мне действительно становится интересно, как колдун сводит концы с концами.

– Ты и вправду хочешь поговорить об этом сейчас, est amage? Не уверен, что тебе понравятся мои ответы.

Настороженно смотрю на него. Знаю, он способен копаться в чужих мозгах – помню, как он проделывал это со мной, – так что понимаю, что у него есть способы увидеть современный мир глазами других. Не знаю только, почему это меня беспокоит…

Не совладав с собой, тру лицо.

– Все нормально. Все будет хорошо.

Это не ответ, скорее – мотивирующая речь.

Мемнон ничего на это не говорит, и от его молчания мое финансовое положение отчего-то кажется мне еще более безнадежным.

– Те люди, вчерашние, они должны были мне заплатить, – говорю я. А что, довольно приличное начало. – Я согласилась на магическую халтурку, чтобы оплатить еду Нерону.

Мемнон, хмурясь, переводит взгляд на мою пантеру, разлегшуюся на кровати.

– Да, кормить его – это дорого, – соглашается колдун, подходит к кровати и гладит моего большого кота. – Я помню.

Нерон нежится под его рукой, поглощая все внимание Мемнона.

– Все в порядке, – повторяю я, хотя мой голос подрагивает.

Ничего не в порядке, и я пытаюсь не думать об очень реальной возможности того, что не смогу прокормить Нерона.

Мемнон переводит взгляд на меня, и мне кажется, что он что-то замышляет.

Потом он отходит от моего фамильяра.

– Расскажи мне, что случилось прошлой ночью, – требует он. – Не упускай ничего.

* * *

Не требуется много времени, чтобы рассказать Мемнону всю историю. Он стоит, прислонившись к стене, скрестив на груди руки, слушает меня, и выражение его лица не предвещает ничего хорошего.

– …и вот там ты нашел меня, – заканчиваю я.

Приятно все-таки поделиться всем этим с ним. У меня не было возможности пообщаться с Сибил, и описать случившееся я не рискнула – сейчас, когда обличающих подробностей слишком много, а ПСС интересуется моими дневниками.

На скулах Мемнона желваки так и ходят.