Околдованные в звериных шкурах

Катерина вошла в избу и наткнулась на Ратко, который встревожено оглядывал Злату. Катя только в этот момент и сумела её рассмотреть. Очень худенькая, почти прозрачная девочка, светлые волнистые очень густые волосы, глаза красивые, ярко-голубые, как летнее небо. И кажутся совершенно огромными на бледном худом личике. Злата крепко держала за руку Стояна.

— Златонька, не бойся, всё уже, всё! Я тут, Ратко тоже и ты с нами. — Стоян был очень похож на Ратко, только высокий, плечистый, хотя и тоже очень истощенный. Он пытался успокоить сестру, но она, измученная пережитым, потерявшая надежду, никак не могла поверить в то, что их беда закончилась, и всё ей казалось, что если руки разжать, то окажется, что это сон, и она опять птица в клетке. Жаруся уже ухитрилась сделать Злате и Стояну вполне княжеские одежды, но Злата ничего вокруг не замечала.

— Княжна, посмотри! Это сказочница Катерина, которая нашла сначала Ратко, а потом и тебя вынесла из тумана, освободила Стояна и разбудила ваши земли. — Кот расхваливал Катерину, стараясь отвлечь Злату от её ужаса.

Девочка с трудом отвела глаза от лица Стояна. — Спасибо тебе! — голос тихий-тихий, но приятный.

Баюн тихонько подтолкнул Катерину и шепнул ей: — Поговори с ней. Постарайся вытянуть её из этого страха.

Катя шагнула вперед и подойдя к Злате, села рядом.

— Я так рада, что всё получилось! — прозрачные ясные глаза Златы оторвались от лица брата. Она смотрела на Катерину, чуть склонив на бок голову, и Катерина вдруг сообразила, что девочка ещё не сумела вернуться полностью, осознать себя снова человеком. Катя решительно взяла почти прозрачную руку Златы и начала с ней разговаривать. Слова будто выстраивали мостки в том болоте, где безнадёжно вязло сознание измученной юной княжны. Тихонько, незаметно Катерина выводила Злату в реальность, где она снова человек, и её браться рядом, вот они. А находятся они в избушке на поляне у старого моста. А почему, кстати, мост разрушен, Злата не знает?

— А его ещё при моей бабушке разрушили. Бабушка ехала с богомолья, и с моста чуть не упала. И дед приказал его развалить. Так разгневался на этот мост. — Злата вдруг заговорила сама и хихикнула даже тихонько. — Хотя это кучер был виноват, а не мост вовсе! — она вдруг почувствовала себя так легко! Чего переживать? Вот Стоян, вот Ратко. А это вот знаменитый Кот Баюн! А рядом, совсем рядом девочка Катерина, наверно, она её ровесница, руки у неё теплые, крепкие, и от неё самой такое тепло, что кажется, на солнышке весной сидишь. Злата вдруг неожиданно заплакала, Катерина её обняла, и гладила по спине, и что-то такое шептала на ухо, отчего слезы вымыли весь морок, и страх, и оказалась, что уже всё хорошо и можно жить дальше!

Оба брата Златы были готовы на край света бежать, чтоб ей помочь, но стояли рядом, чувствуя и свое бессилие, и облегчение от того, что сестричка становится собой, исчезает этот странный птичий взгляд. Катерина оглянулась на Кота и кивнула на стол, сердито сдвинув брови.

— А, что же это мы!!! А вот мы сейчас покушаем! И очень даже вовремя! А чего ж я-то! Замешкался, завозился-то. — Баюн шевельнул лапой, скатерть лихо взвилась над столешницей и развернулась, мгновенно выставив множество блюд. Жаруся выглянула из избы и позвала остальных. Сивка, Воронко и Вихрь зашли в конюшню, бывший хлев, а возможно и курятник, поесть и отдохнуть, а Волк и мальчишки вошли в саму избу. Злата уже не сжималась от ужаса, а спокойно со всеми поздоровалась. Ратко облегченно выдохнул, правда, посматривал на Стояна, но тот падать от слабости больше не собирался, а охотно сел за стол и начал есть.

Катя сидела около Златы, той явно было спокойнее рядом со сказочницей. Ратко со Стояном переглядывались и облегченно улыбались. У сестры начал появляться румянец на восковых впалых щеках, а глаза заблестели.

— А погони-то не будет? — тихо спросил Степан у Волка. Тот ухмыльнулся.

— Непременно, а как же! Только толку-то от этой погони!

— А почему?

— Чудак, мы же внутри. А, ты не знаешь? Снаружи сейчас избушка выгляди как маленький деревянный шар. Лежит по елкой. Никого не трогает. Снегом присыпан. Даже собаки не найдут. Не пахнет ничем. — Волк ухмыльнулся. — Даже я бы не нашел.

Степан облегченно вздохнул. Ему определенно не нравилась идея сражения со стражниками, посланными Томилой за конем.

Кир тихонько рассматривал Катерину. — Странно как. Она же просто говорит. А девчонка оживает, как будто оттаивает, — он прислушался. — Чудно. Слова теплые. Кажется, что греют тебя.

Стоян привалился к бревенчатой стене и уснул прямо за столом. Волк передал Ратко плащ, и знаком велел брата укрыть. Катерина увела Злату и уложила в свою кровать, сама села рядом и тихонько о чем-то рассказывала. Девочка уснула примерно минут через пять, и во сне улыбалась.

Катерина почувствовала, что не неё смотрят, подняла глаза и увидела Ратко.

— Я никогда не смогу тебе отплатить за то, что ты сделала, — он низко склонил голову.