Окровавленные руки (ЛП)

− Нет, − произнесла Гермиона, дергая руками по столу. – Я отправила родителей далеко за несколько месяцев до Битвы за Хогвартс. Я применила на них Обливейт, так что они не помнят меня.

− Зачем?

− Для их безопасности. Много магглорожденных и их родителей были убиты. Они в Австралии. Ну или же были в Австралии. Я не уверена, где они сейчас.

Драко хотел сделать глоток своего напитка, но, казалось, не мог себя заставить. Он хотел запомнить все, что она ему рассказала. Будучи в трезвом состоянии.

− Ты не знаешь, где они?

Она грустно покачала головой.

− Нет, я…я связывалась с Министром Австралии, который приглядывал за ними, но мои родители, похоже, переехали год назад. Я не знаю, где они сейчас, к тому же я потеряла связь со своим другом в Министерстве.

Тон ее голоса был спокойный, а Драко не был экспертом в толковании тонкостей Гермионы Грейнджер, так что он не совсем заметил, насколько трудно для нее было обсуждать эту тему. Он подумал, что она заплачет, но она этого не сделала. Не перед ним, во всяком случае. Ее глаза заблестели в какой-то момент, но, когда она моргнула, все было в порядке. У него было много интересующих его вопросов, и это удивляло − то, насколько ему была интересна Грейнджер.

Но она его опередила. Когда это касается любопытства, она всегда его опережает.

− Могу я тебя спросить кое-что? – тихо произнесла Гермиона. Взволнованно. – Что произошло с твоими родителями?

Осторожность Драко тут же вернулась, и он выпрямился.

− Ты знаешь, что произошло с моими родителями.

− Я знаю, что ты убил своего отца…

− И я уверен, что ты слышала о том, что случилось с моей матерью. Люди говорили об это так, словно это чертова сплетня. Это было отвратительно.

Гермиона медленно отглотнула теплый чай.

− Ты прав, люди говорили об этом. Но правду в слухе сложно определить. Я слышала несколько разных версий того, что случилось с твоей матерью. Я бы хотела услышать истинную версию от тебя, но, если тебе неприятно говорить об этом, я пойму.

Драко опустил голову и выдохнул, заставляя ряби пройтись по поверхности его виски. Он никогда на самом деле не обсуждал детали того, что произошло с его матерью. Блейз и Тео задавали вопросы, и он отвечал односложно, никогда не вдаваясь в подробности, потому что было легче запереть те события в углу своего разума и оставить их там собирать паутину. Так же, как рождественские украшения Грейнджер собирали паутину на ее чердаке. И точно так же, как Грейнджер вытащила свои рождественские украшения с чердака, он собирался вытащить на свет свое прошлое.

Он наконец отхлебнул напиток.

Грейнджер могла бы понять, на самом деле. В конце концов, она прошла через те же страдания, что и его мать. Да, Грейнджер могла понять. И, ну правда, разве не этого все хотят? Чтобы кто-то тебя понял?

− Ладно, − произнес он. – Помнишь, что Беллатрикс сделала с тобой в моем доме?

Гермиона скривилась.

− Да, помню.

− И сколько это длилось? Может, полчаса? – он нахмурился, когда она отвела глаза. – Я не пытаюсь опошлить то, что с тобой произошло, Грейнджер. Это был искренний вопрос.

− Да…думаю, где-то полчаса. Время…довольно исказилось.

− И на что это было похоже?

− Это была наихудшая вещь, которая когда-либо со мной случалась, − ответила она без колебания. – Боль…невозможно ее с чем-либо сравнить, но, мне кажется, это все равно, что поджечь внутренности изнутри.

Драко вылил остаток напитка в горло.

− А теперь представь, будто живешь с этой болью две недели. С утра и до ночи, представь, будто твои внутренности сжигают изнутри четырнадцать чертовых дней. Вот что случилось с моей матерью.

Гермиона широко раскрыла глаза.

− Четырнадцать.

− Да, − он кивнул. – Когда Волдеморт осознал, что моя мать солгала о смерти Поттера, он заставил ее заплатить. Волдеморт, Беллатрикс, Рудольфус, Фенрир и некоторые другие подвергли ее пыткам.

− Где ты был, когда все это происходило?

− Был связан в подземелье.

− Тогда откуда ты знаешь…

− Ее крики, − прошипел он и возненавидел то, сколько боли прозвучало в его голосе. – И они водили меня наверх пару раз, чтобы я наблюдал за этим. А потом они заставили меня смотреть на то, как Беллатрикс ее убивает.

− Ох…Драко…

− И, знаешь, чем занимался мой отец все это время? – плюнул он, стиснув зубы. – Ничем. Ни хрена. Он просто позволил им уничтожить ее. Он разрешил им убить мою мать. Его жену. Он ничего не предпринял, чтобы вызволить меня из подземелья, или принести мне еды, или…черт, да хоть что-нибудь! Он позволил им уничтожить нас, и вот почему я его убил. Потому что я, черт возьми, ненавидел его.

− Драко…

− И все стараются не становиться такими, как их родители, но ведь внутри тебя всегда есть их частичка, не так ли? Получается, когда ты ненавидишь одного из родителей, ты ненавидишь часть себя. И когда ты убиваешь одного их них…хотя, я бы все равно его убил. Я бы не поколебался.