Октавия

Имоджин отвела в сторону занавеску и увидела Матта, взахлеб болтающего с самым противным на вид французом, какого ей доводилось видеть. На нем был безупречно сшитый костюм из блестящей желтой ткани в елочку, серая рубашка и продетая в петлицу зеленая гвоздика. На пальцах сверкали кольца, в ушах - золотые серьги. Он источал запах духов, курил большую сигару, и хотя у него было молодое и смуглое, как у цыгана, лицо, волосы были почти совсем седые.

Его черные глаза вдруг загорелись при взгляде на Имоджин.

- Она с тобой, Матье? Какая красивая девушка!

- Ее зовут Имоджин, - сказал Матт.

- Красиво, - пробормотал Антуан, указывая пальцем на зеленое платье Имоджин. - Вы, мадемуазель, похожи на лужайку. Вы мне позволите когда-нибудь на вас поваляться?

- Имоджин, малышка, - вздохнул Матт. - Боюсь, что должен представить тебе Антуана Делатура, плейбоя всего западного мира. В промежутках между загулами он снимает фильмы.

- Мы с ним старые друзья, вместе были в Оксфорде, - сообщил Антуан. Он бегло говорил по-английски с сильным йоркширским акцентом.

- Моя нянька была из Йоркшира, - объяснил он Имоджин. - Она научила меня английскому и много чему еще. После нее я питаю ten-dresse к йоркширским девушкам.

- Держи от нее руки подальше, - предупредил его Матт. - Я тебе ее одолжить не могу. Мне самому дали ее только на день. Скажи, ты знаешь что-нибудь про Браганци?

- Видел его как-то раз в Марселе, - сказал Антуан. - И герцогиню. Какая красивая женщина!

- Как мне с ним встретиться? - спросил Матт.

- Никак. Его дом - как крепость.

В этот момент через помещение проплыла, покачиваясь, рыжеволосая фигура со стопкой шелковых рубашек. У нее были такие массивные пропорции, что против нее Имоджин почувствовала себя тростинкой.

- Это Мими, - сказал Антуан, - хорошая девушка, но не говорит по-английски.

Он передал ей свой бумажник, и, обольстительно ему улыбнувшись, она поплыла к кассе.

- Поглядите на эти бедра, - вздохнул Антуан. - Но я всегда предпочитаю количество качеству. Отец у нее крупнейший производитель биде во Франции. Он финансирует мой следующий фильм.

- О чем он? - спросила Имоджин, думая, куда это пропал Матт.

- История про Ганнибала в Альпах. Мы вывозим из Африки сотню слонов. У Мими будет небольшая роль рабыни Ганнибала.

- Она будет великолепна, - сказала Имоджин.

Появился Матт и вручил ей битком набитую дорожную сумку. Она заглянула внутрь и ужаснулась.

- Но, Матт, я не могу. Я думала, мы просто дурачились. Эти вещи стоят целого состояния. Я не могу принять от тебя такой подарок!

- Это как посмотреть, - сказал Матт. - Считай, что это подношение от казино Пол-ле-Пена. Пошли, там нас ждет Антуан, - добавил он прежде чем она успела что-нибудь еще возразить.

На улице в окружении зевак стоял огромный бледно-розовый ?роллс-ройс? с дымчатыми стеклами. В глубине кабины Мими, два датских дога и козел смотрели телевизор.

Высокий лоснящийся негр в белом костюме открыл перед Антуаном дверцу.

- Это Ребл, - сказал Антуан, - мой телохранитель и друг. Я хочу, чтобы он сыграл в моем фильме Цезаря. Но он заявил, что играть белых диктаторов - это против принципов Черной Силы. Сегодня вечером мы заедем в Пор-ле-Пен. Au revoir, mes petites, - И он присоединился к Мими и зверинцу.

- У него, конечно, есть стиль, - с некоторой все же ухмылкой сказала Имоджин, когда позднее они с Маттом растянулись на песке. - Эти седые волосы и такое молодое лицо, я имею в виду.

- Они у него покрашены, - сказал Матт, - Тебе может показаться смешным, но он просто теряет рассудок, когда дело касается женщин. Ты бы посмотрела на него в Оксфорде, как он их там сражал своими часами от Картье и смокингами с зелеными отворотами. В те времена любая девушка, знающая себе цену, должна была пройти воспитание у Роудина, леди Маргарет Холл и Антуана Делатура. Так что имей это в виду.

Хотя все девушки на пляже загорали в купальниках без верха, Имоджин чуть не подпрыгнула, когда почувствовала, как пальцы Матта притронулись к застежке ее бикини.

- Нет, я не могу, - выпалила она.

- Перестань, - сказал Матт. - Повернись, я тебя намажу.

Имоджин закрыла глаза и повернулась лицом к горячему солнцу, которое ослепило ее. Она поспешно прикрыла грудь, сложив руки.

- А ну-ка, - сказал Матт. - Дай я на тебя посмотрю.

- Он, пожалуйста, не надо, - пробормотала Имоджин, - я такая страшная.

- Замолчи, - сказал он, осторожно отводя вниз ее руки. - Ты слишком долго скрывала лучшее свое достояние. Ники был совершенно прав в своем мнении о твоих грудях.

Когда его руки начали восхитительно скользить по ее животу, она почувствовала, как у нее перехватило дыхание и во рту стало сухо. Она открыла глаза и увидела, что он лениво улыбается ей. Тяжелые оливковые веки почти совсем закрывали его темно-зеленые глаза. Сердце у нее застучало, как запушенная на предельную скорость сушильная машина. Весь пляж вдруг сократился до размеров небольшой комнаты.

- Остальное я намажу сама, - сказала она запинаясь и, выхватив у него из рук тюбик ambre solaire поспешно смазала себе груди.