Олени

К осени рога красных оленей достигли полного роста и почти освободились от покрывающего их бархатистого покрова. Вместе с осенью пришли в лес и охотники. Отрывистый треск выстрела звучал так коротко, что не успевал даже вызвать страха, поэтому гораздо страшней казался сам охотник. Стоило косулям почуять его, как они принимались вызывающе «лаять» (как выражаются охотники), и их голос был так же выразителен, как крик тетерева, тоже глубоко ненавидевшего непрошенных гостей. К счастью для охотников, у косуль был и другой интерес в августе месяце. Это была пора их любви, и в это время они с меньшей бдительностью относились к опасностям.

Чета косуль теперь сильнее, чем когда-либо, выказывала нежность друг к другу, и малыши часто оставались предоставленными самим себе. Родители их ухаживали друг за другом, играли и были так счастливы, что, когда в одно прекрасное утро в их игру задумал вмешаться второй самец, между животными произошла жестокая схватка. Малыши наблюдали за ней издали. Как только их отец увидел незваного гостя, он бросился на него с опущенной головой. Тот тоже опустил голову, чтобы принять атаку; они сшиблись и, казалось, рога их переплелись. Затем они разошлись, но только для того, чтобы снова броситься друг на друга, а так как каждый из них желал избегнуть удара противника, то схватка не дала никаких результатов. Тогда противники стали бить землю передними ногами и, наконец, поднялись на дыбы. Тут отец малышей изловчился и нанес рогами удар, глубоко распоровший бок соперника. На этом бой окончился, и нарушитель семейного спокойствия ушел, оставив за собой небольшой кровавый след, указывавший куда он направился.

Самка наблюдала за сражающимися с безопасного расстояния и, как только бой окончился, издала обычный тихий призывный крик. Забыв свои раны, супруг во всю прыть бросился к ней. Минуты боя наполнили сердце самки тревогой, так как по законам леса она должна была бы последовать за незнакомцем, если бы победителем оказался он.

В этот же самый день после полудня, когда родители все еще были заняты друг другом, малыши добрались до группы скал, громоздившихся при выходе из расщелины. Внизу не видно было ничего опасного, и кругом попрежнему все было пустынно. Но далеко-далеко вверху, в синей глубине неба, золотой орел уже с минуту неподвижно висел в воздухе, раздумывая, где бы достать себе ужин. Не подозревая ничего дурного, малютка-косуля приблизилась к краю высокой скалы, нависшей над ущельем. С того места, где находился орел, она была видна, как на ладони.

Быстрым порывом огромная птица прорезала воздух и, упав на малютку, вонзила острые когти глубоко в спину, а могучие крылья забили с такой силой, что несчастный детеныш замертво упал вниз на скалы.

Удостоверившись быстрым круговым полетом в том, что ниоткуда ему опасность не грозит, орел продолжал свое кровавое дело. Вырвав из распростертого тела наиболее соблазнительные для него куски, он поднялся ввысь с хриплым криком торжества и полетел к ближайшей реке, чтобы обмыть окровавленный клюв и когти.

Родители, повидимому, не так сильно почувствовали свою потерю, как почувствовали бы ее месяц тому назад, но брат маленькой косули видел всю происшедшую трагедию, лежа в соседнем вереске, и плотно прижавшись к земле, точно заяц в борозде. Теперь он по опыту знал, что опасность может появиться отовсюду. И, словно в подтверждение этого мнения, через несколько дней, пасясь вечером в лесу недалеко от горной тропы, он услышал какой-то топот, заставивший его плотно прилечь к земле.

Звуки все приближались, и малыш боялся пошевельнуться; через несколько секунд на узкой тропе показалась лошадь, рядом с которой шел погонщик. К спине лошади был привязан мертвый красный олень, с зияющей раной на шее.

Малыш узнал убитого: это был один из владык леса, рогами которого восхищались все самки, жившие в этих местах. Да, в этот вечер два раза прогремело ружье в направлении особенно любимой оленем расщелины, и, вероятно, там-то пуля и настигла свою жертву.

Малыш, крадучись, вернулся к матери; у него пропала всякая охота к прогулкам.

В лесу уже стало заметно свежеть, а на рассвете и на закате поднимались туманы, мешавшие пастьбе.

Наступало время возвращаться к подножью гор.

Семья косуль вернулась назад, в свои прежние места в густой поросли, и все трое начали менять свои шубки, постепенно теряя рыжий мех, который родители носили с мая месяца, а малыш с тех пор, как на нем исчезли белые пятна, и к октябрю, когда большие олени ревели на горных пастбищах, вся семья косуль облеклась в более густые шубки, которые должны были прослужить им до возвращения весны. Они оделись как раз во-время, потому что сезон ясных дней миновал. Теперь тучи окутывали высокие горы, красные тетерева улетели, горные куропатки надели свое белое оперенье, и голубой горный заяц последовал их мудрому примеру.